Юбка-солнце, пышные рукава, огромный воротник клинышками и пояс с бантом - такое платье появилось у меня неожиданно в пионерском лагере, когда мне было 10 лет. Его маме привезла школьная подруга Тамара Замотайлова из-за границы. Но поскольку подруга была гимнасткой, платье могло подойти только мне, никак не взрослой женщине.
Оно было глянцевое, плотное, коричнево-оранжевое как июльское солнце и такое же жаркое, но зато всё в крупных ананасах, которые были для нас тогда символом несбыточной мечты.
Я пошла в нем на танцы и была чисто звезда со своей юбкой. Я кружилась и сметала соперниц со своего пути.
Потом, утром, я пошла в нем на линейку.
Потом, после завтрака (манная каша на подоле, ага) - на речку,
Потом на обед (красный борщ и котлета).
Потом мы немножко поиграли в пионербол.
Ну и с платьем всё на этом, собственно... Утром были разборки.
Старшие девочки не могли стерпеть такого нарушения танцевальной субординации и решили меня побить в наущение.
Гонец - малыш из четвертого отряда - прибежал звать меня за душевые. Это была плаха, эшафот и лобное место нашего лагеря. Оно находилось сразу за территорией, было окружено кустами, а еще там было насрано, потому что ночью до туалета бежать было далеко, а сюда - ближе.
Я пришла.
Ленка - здоровенная дылда 13-ти лет в коротких, не по росту, джинсах и разных (один зеленый, другой коричневый) кедах сказала:
- Где?
Я поняла, о чем она, и сказала:
- В палате.
- Неси, - сказала она.
- Дулю.
Я могла отдать ей компот с обеда и два банана с полдника, но платье - о нет. Только не платье.
Тогда она прыгнула на меня как кошка.
Я знала что так будет. Дома я водилась исключительно с пацанами, и друг мой Игорек учил, как надо драться. Поэтому я нагнулась и подставила плечо.
Ленка была выше на голову и тяжелее, поэтому она сбила меня с ног, но и сама улетела по инерции дальше, в кусты.
Я на четвереньках побежала следом, упала ей на спину, и поняла, что не знаю, что делать дальше. Она была сильная как лосенок и гладкая как удав. И от нее ужасно пахло - потом и давно не стиранным бельем.
Она скинула меня легко, я упала на бок и почувствовала, как зеленый правый кед с размаху въезжает мне в ребра. Мир потемнел. Это было очень, очень больно. Затем она схватила меня за волосы – бесчестный, бесчестный прием! - и я поняла. что о-ёй.
Девчонки кругом орали как на ринге, но никто из взрослых этого почему-то не слышал.
- Платье теперь моё, - сказала Ленка, и это был конец.
Но тут увидела свое спасение. Спасение было сухим и вонючим, но это было оно.
Да, в рифму.
Старая какашка, аккуратно ждущая своего часа под кустом. Как раз на расстоянии вытянутой руки.
Рассуждать было некогда, снятие скальпа - это очень больно. Поэтому я взяла ее и бросила вверх, за спину. И попала.
Раздался нецензурный вопль - и в глазах у меня просветлело. Перекатившись и отбежав за куст, я с глубоким удовлетворением наблюдала, как моя врагиня пытается избавиться от коричневой субстанции на лице, но только больше пачкается.
Хорошо, что дело происходило за душевыми. Ленку мы отмыли. А чтобы ей было, во что переодеться (джинсы и футболка пострадали тоже), я сбегала за платьем.
До конца потока я была под защитой старшего отряда.