26.
Виктория долго не могла оправиться после истории с Алексеем. Побледнела, осунулась, под глазами появились темные круги от полубессонных ночей, наполненных рыданиями в подушку. Она стала тише и задумчивей. На работу не выходила недели две, взяв отпуск за свой счет.
От гложущей боли, и обиды, которые ей трудно было переварить, в те дни спасала только живопись. Моя малышка снова взялась за кисть. Оказалось, художница ничего из уроков, преподанных Натальей Павловной, не забыла, ее руки помнили сложнейшие техники. Писала маслом. На отвлеченные темы. Только не об обманутой любви. Ее глаза устремлялись на осенний пейзаж за окном, потом на мольберт и белый лист на нем, наполнявшийся все новыми цветами и деталями. Потом выпал первый снег и это стало сюжетом для следующей картины Виктории. Осенне-зимний пейзаж пополнился ребятишками, играющими на детской площадке в свете заходящего солнца. Недалеко от них папа с дочкой, держась за руки, шагают по набережной.
Все это время я был рядом, впервые за всю мою профессиональную жизнь с рвением исполняя долг Хранителя. Подпитывал свою малышку любовью. Подсказывал интересные композиционные решения в творчестве, через бессознательное, разумеется. Благодаря своей подопечной и тому каскаду эмоций, что она во мне вызывала, открыл для себя достаточно важную вещь: любовь, оказывается, это невероятная сила (одна из самых мощных во Вселенной), и если ее правильно направлять, она создает как бы энергетический щит вокруг того, кому ты ее посылаешь. По крайней мере, после вечера второго неудавшегося самоубийства Виктории, когда понял какое чувство во мне вызывает моя малышка, Чертяга уже не мог к ней приблизиться, любовь для него столь же губительна, сколько сцены насилия для ангелов.
Я гордился собой, никогда не думал , что во мне есть огромный потенциал и должность ангела-хранителя занимаю по праву.
Словом те две недели были некой идиллией, где только я и она, ее любовь к живописи и моя любовь к ней. И эта нежная музыка Шопена - наша общая с ней любовь. С моей помощью боль в нежном сердечке подопечной начала утихать, а безысходность в голове постепенно сменялась светом и надеждой на более счастливое будущее. Возможно, так бы и было, если бы в квартире Виктории не раздался звонок телефона:
- Вика, прости. Я знаю, что не очень с тобой повел себя. Но я не знаю к кому обратиться… У меня такие проблемы...
«Алексей, - раздраженно констатировал я, но скорее для себя. – Гони его прочь, детка, ничего хорошего он нам не принесет».
- Проблемы? Приезжай, - обреченно согласилась Виктория.
Мне стало грустно: она меня не услышала, а только голос своего мягкого сердца. Мрачное предчувствие и горящие за окном глаза Чертяги пугали меня, но, что я мог сделать, выбор то был за ней.
27.
- Ну и какие проблемы? - произнесла девушка, едва экс-суженный переступил порог ее квартиры.
- Это важно! Невероятно!
Виктория обеспокоенно уставилась на молодого мужчину, уж очень выглядел худым и изможденным. Речь его была заторможена, зрачки расширенны, а белки глаз местами покрывала красная сетка. Его колотило так, будто он оказался на морозе в летнем спортивном трико. Что касается меня, даже испугался, ведь вместе с Алексеем в квартиру ввалились два весьма неприятных товарища. Подопечная их не видела, так как они принадлежали не ее миру. Но я лично знал их - бесы. Коллекторы из Преисподней.
Что они здесь делают? Являются ли они невидимой свитой, того не подозревающего, Алексея или отправлены за Викторией, поскольку Чертяга уже сам не справлялся с заданием? Оглядев молодого мужчину, заметил также и двух энергетических упырей. С одной стороны, конечно, безобидных - лямбрии, глупые сущности с мышлением на уровне глистов и клопов, с другой - урон здоровью наносят весомый.
Виктория, преисполненная состраданием к этому, без сомнения больному, человеку, пригласила его в комнату и предложила присесть на диван (тот самый диван, где они провели столько ночей, отдаваясь страсти).
- Так что случилось? - вопросила она.
Алексей, будто собираясь с мыслями, которые беспорядочно путались из-за присутствия в его энергетическом поле астральных паразитов, обхватил свою голову руками:
- У тебя деньги есть… Взаймы… - умоляюще попросил он.
- Извини. Сейчас нет. На мели. Зарплату за прошлый потратила...на… краски, мольберт… А в этом ничего еще не заработала...
Почему-то Виктории очень захотелось показать гостю свои картины. Но она понимала, сейчас не время, да и они вряд ли ему интересны.
Алексей разочарованно уперся взглядом в стену, даже не представляя, что на него в упор смотрят два беса, комментируя происходящее на своем языке.
- А зачем тебе так срочно деньги понадобились? Что-то случилось? - спросила моя подопечная. Я на всякий случай обнимал ее со спины, расправив крылья так, чтобы не званные гости не смогли подступиться к ней.
- Что-то, - вздохнул он. - Помнишь, ты тогда рассказала мне о себе. Моя правда ни менее страшна...
- Ты тоже болен? - констатировала она.
- Можно сказать и так...
- Что-то смертельное?
- Может быть! Если я расскажу, ты от меня отвернешься...
- Не важно. Рассказывай. Я приму любую твою болезнь, если возможно помогу справиться, а нет, готова посвятить тебе жизнь, - ласково произнесла Вика, внутренне радуясь: кому-то в этой жизни она опять по-настоящему нужна, она на самом деле может быть полезной.
Алексей замялся:
- Я не об этом прошу… Родаки выгнали из дома и счета все позакрывали!..
- Ты же сирота? – удивилась девушка, до которой только сейчас дошел его обман.
- Да какой там! Лучше бы был им. Они у меня такие правильные, прям как ты… Так и хотелось всегда подпортить эту правильность...
- Я не правильная. Когда-то была сложным ребенком. Да еще с диагнозом. Так за что они тебя выгнали?
- За наркоту…
Вику его слова ошарашили. Прежде истории о наркотиках и людях, потребляющих их, она видела только в кино. Эта реалия жизни как-то милостиво обходила ее стороной. А я понял, что здесь делают бесы. Слава Всевышнему, они заявились не за душой моей малышки, ее даже не замечали, поскольку та была сокрыта от них силовым полем вокруг нее, сотканного моей любовью.
- Но у тебя нет следов уколов… - как за спасительную соломинку взялась девушка за надежду, что Алексей разыгрывает ее.
- Какая наивная. Уколы не обязательны… Так что скажешь, мисс праведница. Шокировал?
- Нет, - смягчила свою реакцию она, а взгляд ее наполнился нежностью. – Бедный мой...
- Ой, да ты же любишь несчастненьких. Как же я забыл! – цинично припомнил молодой человек. - Только я не твой случай. Сволочь я последняя. Все думал, когда у них терпение кончится?! Кончилось таки! Последняя доза была. Ломки близко...
28.
Как же я в тот вечер разозлился на своего былого собутыльника. Вот значит как, не только Виктория была обманута, но и я. Каков Хранитель, как он мог умолчать о факте, что его подопечный наркоман?! Да и я сам хорош! Согласился на эту авантюру, вместо того, чтобы облегчить себе задачу "беречь особенную девочку, пока она не выполнит предназначение", лишь запутал ее жизнь и, похоже, похоронил свою миссию.
Мое самобичевание прервал крик Алексея, его скрутило. Он упал на пол и воя катался по нему, от него шел невероятно противный мне запах боли, похожий на что-то из тухлых яиц. По телу мужчины, которое бросало в жар, сочился пот. Лицо еще больше осунулось. Отвращение мое усилилось при виде лямбрий, которые хищно впилась в его сердце, высасывая из него все светлые чувства, которые там могли быть, оставляя только ненависть и депрессию. Бесы жадно потирали руки, ожидая пока упыри закончат свое дело. Испуганная состоянием Алексея Виктория ринулась к телефону и дрожащими от ужаса руками набрала скорую помощь.
Следующий месяц для моей малышки стал особенно тяжелым: дом-работа-наркологическое отделение психиатрической больницы. Виктория невольно вспоминала те мрачные дни, когда она сама была пациенткой подобного учреждения, мама и бабушка тогда редко навещали, стесняясь ее диагноза. Поэтому очень жалела Алексея, от которого родные отказались напрочь. Старалась скрасить его пребывание в "наркушке" частыми визитами и передачками. По-моему, тогда она его и полюбила по-настоящему. Люди все же странные существа, порой для того, чтобы пустить кого-то в свое сердце им достаточно лишь одного импульса жалости, когда кажется: без твоей любви человек просто загнется. А может через Алексея Виктория восполняла свою потребность в безусловной любви. Никто ей этого никогда не давал, и она пыталась возместить это, даруя ее тому. кому она по-настоящему нужна.
С печалью созерцал я как вся ее ранее нерастраченная любовь вырывается из маленького сердечка светло-зелеными лучами, которые окутывают ее возлюбленного и создают вокруг него незримый щит, также, как мои чувства хранят Викторию. Но порой этот свет омрачался энергией тоски, в те моменты ее взор ловил его пустой отрешенный взгляд на бледном измученном лице. Она не видела, как сквозь зеленое пламя к нему пытаются пробиться бесы. И в это время он становился очень говорлив и суетен. В иные минуты он отрешенно молчал, пока как весенний ручеек лилась речь моей подопечной, пытающейся наполнить его оптимизмом и обещанием прекрасного будущего.
(продолжение следует)