20 ноября 2009.
Вчера у бабушки Гали печка задымила. Надышалась бабуля и чуть не угорела. Пришлось скорую помощь вызывать. Спасибо тебе, Господи, за то, что бабушка жива. Я очень хочу, чтобы она выздоровела.
Попросила старшего сына, чтобы он к ней сегодня съездил, печку посмотрел. Свёкор — молодец, предложил свою помощь. Пришлось им на крышу лезть, трубу чистить. Все в саже перемазались, но дело сделали — печка дымить перестала.
22 ноября 2009.
Сегодня бабушка пришла к нам сильно расстроенная. Я её спросила:
— Что с тобой?
— Лена! Люся вчера звонила, ревела навзрыд. Я её спрашиваю: Люся, что случилось? Ты пошто ревёшь-то хоть? А она мне: «Мама! Лёня, Лёня-то у меня ослеп! Мама, что же теперь делать-то? Вообще ничего не видит. Лёг спать, как следует, а проснулся слепой!» Батюшки, Лена, вот ведь чё случилось-то — беда-то, какая! Я Люсе и говорю: «Люся! Ну, что теперь делать-то? Вишь, болезнь-то, какая страшная — диабет!» А она ревёт навзрыд, прямо причитает. Успокойся, говорю, значит так должно быть... Вот таки дела, как сажа бела. А сама я потом всю ночь проревела, уснуть не могу. Жалко мне Лёню-то — зять-то до чё славный! Да и Люсю тоже — несчастная, она у меня какая всё-таки, мне её пуще всех дочерей жалко! В детстве болела шибко. Сын один и тот не путёвый. Ну, чё она теперь делать-то будет? Вот таки дела-а. Пошто, так с ним получилося-то? Ну, надо же, враз такое с ним сделалось, такая вот оказия. Я потом всю ночь, даже глаз не сомкнула. Прямо всё во мне внутри затряслось. Давление смерила, аж за двести! Клофелин хорошо у меня был, приняла.
— Бабуля! Тётя Люся тебе прямо из дома своего звонила?
— Ну, наверно, откель ещё-то?
— И дядя Лёня всё это слышал?
— Ну, так наверно слышал. Она шибко голосила…
— Она зачем при нём-то ревёт? Ему сейчас не сладко — сам себе не рад. Недавно инсульт перенёс. Да она ещё ведёт себя так несдержанно. Ты давай успокаивайся, может ещё у дяди Лёни всё наладится. Давай-ка пустырника выпей. Я тебе давление измерю, вдруг опять поднялось?
Измерила, а давление у неё аж 240! Но пугать её не стала, сказала поменьше.
— Бабушка! У тебя таблетки от давления с собой?
— Есть, а как же. Они у меня, э́вон, в сумке лежат!
— Погоди, я сама возьму, сиди — резко не вставай.
Дала ей таблетку клофелина под язык, время засекла. Прошло сорок минут, давление не снизилось. Позвонила на скорую помощь, объяснила им всё. Приехали быстро, измерили давление, укол поставили, какие-то таблетки дали. Бабушка у нас ночевать осталась, а утром врач участковый пришёл. Всё, как всегда...
Ну, спасибо тёте Люсе, наделала дел! Совсем головой своей не думает. Зачем спрашивается, нужно было звонить на ночь глядя, да такие новости сообщать? У бабушки и без того давление частенько за двести зашкаливает. Живут далеко, за пятьсот километров от нас. Бабушка никогда бы и не узнала, если бы она не позвонила ей. Да и дядя Лёня в гости к ней уже лет двадцать как не приезжал. Уж до шестидесяти лет дожила, а ума не нажила. А если от таких новостей бабушку инсульт свалит — кто за ней ходить-то будет? Опять я? Ведь каждый месяц скорую помощь вызывать для бабушки приходится. Пожалела бы мать старушку, ведь дочь все-таки!..
На следующий день тётя Ира узнала о том, что бабушка заболела и решила с сестрой поговорить: «Люся! Ты больше маму так не расстраивай. Парализует, упаси Бог, кто за ней ходить-то будет? Ты приедешь? Нет! Так думай головой-то! Она вон опять заболела и у Лены находится»
© 31.10.2011 Елена Халдина
продолжение следует
фото автора
Зацепил рассказ — подпишитесь, или поделитесь в социальных сетях. Рада любым комментариям!
Благодарю от души!