Природа и человечество всегда стремятся к чему-то новому, занимаются творчеством и творческим разрушением. Разрушают старое и создают новое, объединяют и разделяют. Цивилизации гибнут либо умирают как родители, чтобы дать новую жизнь, новым цивилизациям. Так была разрушена Римская Империя, уничтожены индейцы... Русь крестили, уничтожив язычество.
Создание народа - это также великое творчество! У народа также есть своя Душа! Народ живет на определенной территории, в определенных природных и климатических условиях, и это влияет на менталитет. Люди работают и общаются друг с другом, «варятся в этом соку», и у народа формируется свой уникальный диалект, язык, культура.
Революция приводит к власти Вождя, который уничтожает революционеров. Вождь становится своего рода Богом, и при помощи диктатуры создает новое государство. Как правило, для созидания нового государства привлекаются предприниматели, ученые и специалисты из других государств. Так было во времена прусских королей, Петра Первого, Сталина... Америка заселялась европейцами, евреями, украинцами, китайцами, неграми и латиноамериканцами.
Среди немецких идеологов, борцов за чистоту нордической расы были политики, которые были далеко не арийцами — Гитлер, Геббельс, Гесс (который был вообще темнокожим и гомосексуалистом).
После того, как народ образовался, создал свою культуру, промышленность - начинает проявляться национализм! В принципе, это здоровое чувство, призванное сохранять и оберегать свою уникальную культуру и прочее.
Однако, борьба за "чистоту расы" может привести только к вырождению! Ну а признаками вырождения, как справедливо доказывает Григорий Климов — являются разного рода психические болезни, бесплодие, сексуальные извращения. Евреи, по заветам своих Богов, сохраняя чистоту расы, стали вырождаться. Конечно, евреи играли ведущую роль в мировой политике и финансах, торговле — но только лишь благодаря строгому иудейскому воспитанию! Отказываясь эмансипироваться — они не могли нормально, по-человечески вписаться в общество той страны, где они жили! Тем более, как утверждают историки, 90% нынешних евреев, так называемые ашкенази — восточные евреи — вовсе не евреи, а хазары — тюркские народы, принявшие иудаизм.
Если кто-то считает, что существует русский народ и культура — он ошибается! Нельзя выделить и синтезировать из российской культуры русскую, точно также, как нельзя выделить из моркови и других продуктов один бета-каротин и другие витамины, и принимать его вместо моркови и быть здоровым!
В России и Украине — более сотни национальностей и все они смешиваются и вносят свой вклад в развитие своей страны и общей культуры!
Петр Первый — привлекал немецких ученых для развития российской науки, сам учился и работал в Голландии. Екатерина II – немка! Светило и гордость русского народа, о котором сразу же вспоминают русские, говоря про великих русских - Пушкин — полунегр! Михаил Лермонтов — имеет шотландские корни, Виктор Цой — наполовину кореец, Игорь Тальков — хохол, Борис Гребенщиков - еврей…. Юрий Шевчук родился в украинско-татарской семье. Гордость советского хоккея Валерий Харламов — наполовину испанец.
Сталин, Ленин, Берия и многие другие вообще не имели ни капли русской крови! Сталин — грузин, Ленин — еврей по матери, которая была агностиком, отец — калмык, также у Ленина были немецкие крови.
Огромное множество выдающихся советских и российских актёров - евреи: Владимир Высоцкий, Иннокентий Смоктуновский, Савелий Крамаров, Юрий Никулин, Андрей Миронов, Хабенский, Дмитрий Певцов. Примеры можно приводить до бесконечности! Илья Кнабенгоф, лидер группы "Пилот", Филипп Киркоров, Кристина Орбакайте (отец латыш, мама Алла Пугачева еврейка). Жан Сагадеев татарин, Анатолий Крупнов цыган. Андрей Тарковский по отцу имеет польские корни. Продолжать можно очень долго.
В Северной и Южной Америке точно такая же история! Я даже не буду пытаться приводить многочисленные примеры! Но и Россия точно такой же плавильный котел!
18 января 1701 года курфюрст Фридрих III Бранденбургский короновался и стал Фридрихом, королем Пруссии. Но он правил бедной, отсталой и малонаселенной страной: Пруссии не хватало подданных, а предстоящей войне — солдат.
Сын короля сделал много для развития Пруссии. Приглашая переселенцев в страну, Фридрих Вильгельм I, король-воин, говорил: «Людей я почитаю больше любого богатства». Так он заманивал молодых мужчин со всей Европы в свою армию. Подвергавшимся в Австрии гонениям протестантам он также дал новую родину в Восточной Пруссии, где чума выкосила население целых районов. Фридрих Вильгельм I был глубоко верующим кальвинистом. Он хотел, чтобы его отсталая аграрная страна когда-нибудь так же расцвела, как кальвинистская Голландия, ремесленники и торговцы которой жили зажиточно.
Фридрих II, которого впоследствии назвали Великим тоже стремился к тому, чтобы его подданные «могли удовлетворять свои духовные запросы». Он пригласил в свою империю 300 000 переселенцев, преимущественно протестантов, которых считал «менее одержимыми и суеверными». В Пруссию потекли гонимые в других странах переселенцы: вальденсы, меннониты, пресвитериане и евреи. Они все были желанны, так как служили единой, насаждаемой сверху цели. Однако веротерпимость Фридриха превзошла всех. Взойдя на престол он заявил:
«Все религии равны и хороши, если их приверженцы являются честными людьми. И если бы турки и язычники прибыли и захотели бы жить в нашей стране, мы бы и им построили мечети и молельни».
Неслыханным для протестантской страны, пережившей кровопролитные религиозные войны, стала закладка в Берлине католического собора святой Ядвиги в 1747 году.
Протестанты, а особенно кальвинисты и пуритане, отличались большой строгостью жизни. Светские удовольствия презирались, роскошь изгонялась. Этот мирской аскетизм выражался хозяйственно в бережливости, доходящей до скаредности, в неприхотливости и в трудолюбии. Одновременно наблюдалась необычайная преданность тому делу, которым человек занимался. Религиозная подкладка такой добросовестности заключалась в покорности воле Божией, указывающей каждому тот жизненный путь, по которому он должен и идти. Вера в предопределение у очень многих соединялась с уверенностью в принадлежности к числу избранных и с вынесенным из одностороннего чтения Библии убеждением, что материальное благополучие есть признак праведности и угодности Богу. В результате создалось настроение, которое постепенно превратилось в неудержимое стремление к наживе, в желание непременно разбогатеть. Достижение этой цели облегчалось все увеличивавшимся размахом экономической жизни. И здесь протестантизм сыграл большую роль, устранив главное препятствие на пути развития важнейшего фактора современного хозяйственного строя - кредита.
Дело в том, что средневековая католическая церковь считала большим грехом и запрещала давать деньги в рост. Правило это постоянно нарушалось, но организация кредита все-таки тормозилась. Кальвин и многие другие протестантские богословы стали на другую точку зрения и открыто разрешили брать проценты. Снятие клейма неблаговидности с банковской деятельности привело к значительному ее расширению, и вопрос о кредите стал на твердую и законную почву в протестантских государствах. Оттуда дух капитализма (в связи с отходом Римской церкви от ее прежней непримиримости по отношению к процентам) распространился по всему Западу, но с течением времени стал сильно меняться. Еще в XVI, а в Америке даже в XVIII и в начале XIX столетия западный «хозяин» чувствовал себя не абсолютным распорядителем своего богатства, а Божиим управителем. Очень мало от всего этого осталось в середине XIX века: оболочка еще кое-где сохранилась, но сердцевина истлела. Аскетизм заменился жаждой наслаждений; чувство ответственности перед Богом пропало; зато еще возросло преклонение перед богатством, и в таком виде, рука об руку с материализмом, дух капитализма проник в Россию. Там он встретил не пустое место, а исторический, веками складывавшийся тип «русского хозяина».
Хозяин-православный во многом отличается от кальвиниста. Мирской аскетизм есть и у нас, но он не постоянный, а периодический, связанный с постами. Отношение к богатству тоже другое. Оно не считается греховным, но на бедность не смотрят как на доказательство неугодности Богу. Поэтому в России нет того сухого, презрительного отношения к беднякам, которое появилось на Западе после Реформации. Протестанты, конечно, предписывают благотворительность, но, организовав ее очень хорошо формально, они вынули из нее душу, осудив личную милостыню, столь дорогую и близкую русскому человеку1.
Что же касается сознания своего положения, лишь как Божьего доверенного по управлению собственностью, то оно было внедрено в православного еще прочнее, чем в пуританина.
По отношению к больному вопросу Восточная Церковь держалась следующей практики: осуждая их принципиально, она фактически боролась лишь с ростовщичеством, не налагая огульных кар на всех взимателей процентов и не прибегая к помощи мирской власти, как католическая церковь.
Условия русской экономики особенно требовали такого отношения, ибо вся колонизация Севера шла на кредит. В связи с этим банкирский класс Северной Руси, новгородское боярство, пользовался почетом и большим политическим влиянием; и Церковь отнюдь не причисляла его к числу отверженных2.
Однако, по-видимому, в народной душе остался какой-то осадок против торговли деньгами. Еще на моей памяти в московском купеческом кругу держалась своеобразная расценка различных видов хозяйственной деятельности. Более всего уважалось занятие промышленностью: фабриканты и заводчики стояли на первом месте; за ними шли купцы, а к лицам, занимавшимся коммерческим учетом, даже без всякого оттенка ростовщичества и из самых дешевых процентов, отношение было неискреннее: в глаза уважали, а за глаза пренебрежительно говорили «процентщики».
«Колонисты», по мнению господ, должны были выполнить следующую задачу: превратить пустынную Пруссию в цветущую территорию и укрепить экономическую мощь страны. Переселенцы платили королю налоги, необходимые для содержания армии. Пруссия была маленьким государством с мощными вооруженными силами. Французский публицист Мирабо писал после одного визита к Фридриху Великому: «Другие государства имеют армию, Пруссия же — это армия, у которой есть государство». Основой либеральной иммиграционной политики Пруссии было не дружелюбие, а военные потребности.
Нищета и разруха после поражения в войне (в том числе экономической, а разруха после развала СССР — это поражение в холодной войне), после революции, приводят, помимо всего прочего, к весьма печальным последствиям — отсталость в науке и образовании, отток учёных и ценных специалистов.
Весьма заманчиво заполучить для себя готовых учёных и специалистов, творческих людей, талантливых писателей и других деятелей культуры, которых народ и государство растили много лет! Великие державы, такие как Россия и США, а также Европа, были бы очень рады заполучить учёных и специалистов друг у друга, а также в других странах.
Юрий Емельянов в своей книге «Европа судит Россию» пишет: «Провоцирование массовой эмиграции евреев позволяло некоторым западным державам и ведущим международным еврейским финансистам решить ряд задач, не связанных непосредственно с делами России. Например, создать динамичную прослойку среднего класса в США или основать колонии поселенцев в Палестине. Солженицын обратил внимание на то, что «первую идею о еврейской эмиграции из России в Америку подал съезд Альянса (Всемирного Еврейского Союза) еще в 1869-м – с мыслью, что первые, кто устроится там с помощью Альянса и местных евреев, «стали бы… притягательным центром для русских единоверцев». Солженицын заметил также, что особенно много эмигрировало евреев из Западного края, где и погромов не было. Многие, подобно «мальчику Моттлу» из одноименной повести Шолом-Алейхема, лишь оказавшись на берегу Атлантического океана, наконец, задавали вопрос: «А что же такое погромы?», потому что ни они сами, ни их родственники никогда не были их свидетелями.
Из этой же книги Шолом-Алейхема создается впечатление, что за рубежами России было все готово для начала массовой эмиграции еще до начала погромов. По всей Западной Европе была создана цепочка эмигрантских комитетов, обеспечивавших беглецов бесплатным питанием, временным жильем, денежным вспомоществованием и билетами на поезда и пароходы. Исход евреев из России принял массовый характер, и в результате эмиграции с 1882 по 1908 год из России только в США выехало 1,5 миллиона евреев. Россия же обрела репутацию самого жестокого преследователя евреев.
К этому времени становилось все более очевидным, что сложившаяся практика решения национального вопроса в России, и особенно «русификаторская» политика Александра III, входили в противоречие с интересами быстро развивавшейся национальной буржуазии и национальной интеллигенции ряда народов, населявших Россию. Их не удовлетворяли отношения равноправия, существовавшие на уровне трудящихся России вне зависимости от их национального происхождения. Их не устраивали существовавшие условия для социального продвижения в российском обществе и широкие возможности для развития национальных культур. Влиятельные силы интеллигенции и буржуазии национальных меньшинств стремились оторвать свои народы от России и установить прямые связи с капиталистическим Западом. На окраинах империи сложились мощные центробежные силы, грозившие отделению от нее обширных и богатых земель, в том числе и населенных такими же потомками Киевской Руси, как и русские. Эти планы получали все возраставшую поддержку на Западе, особенно со стороны держав, стремившихся к переделу России.
Даже союзники России, искавшие ее поддержку в угоду своим внешнеполитическим планам, не желали видеть ее сильной. Александр III с горечью констатировал, что у России есть лишь два союзника – армия и флот».
Таким образом, важно культивировать здравый патриотизм вместо национализма, который может быть использован внешними силами для того, чтобы развалить великую державу на несколько независимых стран, а также чтобы спровоцировать оттуда отток мигрантов — главным образом ученых и специалистов к себе!
1Рябушинский В.П. Русский хозяин / сборник статей
2Там же