Перед выборами в Московскую городскую думу, которые пройдут 8 сентября, Bookmate Journal поговорил с социологом, философом, профессором МВШСЭН Григорем Юдиным. Он рассказал о причинах недопуска кандидатов, об умном голосовании, о жестком разгоне митингов несогласных и недействительных подписях.
Григорий Юдин. Фото: Открытый университет / openuni.io/expert/67
Реальная власть депутатов
Есть мнение, что Мосгордума — это орган, который не принимает никаких решений. Но дело не в том, какие конкретно решения принимает Мосгордума, а в том, что в парламенте обсуждаются ключевые финансовые вопросы города, в частности, вопрос бюджета. Любой депутат Мосгордумы принимает участие в его формировании. Поэтому это важный и даже ключевой вопрос. Кроме того, выборы в Мосгордуму отчасти моделируют выборы в федеральный парламент.
Почему кандидатов не допустили на выборы
Изначально шансы кандидатов от оппозиции были очень приличными. Когда их сняли, шансы и вовсе выросли до 100%. Почему? Так устроены московские выборы. Уровень явки в 2014 году был очень низким по каждому округу просто потому, что там не из кого было выбирать.
Людей всегда стараются тщательно от этих выборов отвадить. В этом и состоит стратегия: чтобы люди не ходили на выборы.
После того как на выборы никто не пришел, привлекается небольшая часть, которая «выбирает» административного кандидата буквально тремя-пятью тысячами голосов.
В условиях, когда появляется низовой активист, который собрал огромное количество подписей за себя, начинается совсем другая история. Тут нужно понимать, что московская запретительная процедура, когда кандидату необходимо собрать 5000 подписей, чтобы быть зарегистрированным, имела непредвиденные московской мэрией последствия: она просто заставила кандидатов провести очень хорошую, сильную кампанию.
Без этого сбора подписей они и не провели бы такую кампанию, но они обязаны были ее провести, ведь им необходимо было привлечь пять тысяч живых человек. Для этого нужно, чтобы весь округ тебя знал.
Рекомендуем книгу: Давид Ван Рейбрук «Против выборов»
Из-за этого в момент, когда оппозиционные кандидаты подали подписные листы, наличный ресурс у них был намного лучше, чем у административных кандидатов. У них были высокие шансы на выигрыш в этих округах.
Думаю, что все, кто подписи реально вживую собрал, имели шансы выиграть выборы. А после того как начались протесты и о выборах узнала вся Москва, эти шансы выросли дополнительно.
Сегодня мы видим по одному-двум допущенным кандидатам, что они имеют хорошие шансы. Я думаю, все имели бы такие шансы.
«Наш голос ничего не значит»
Главный механизм, на котором держится сегодня вся наша система, — ощущение безнадежности. Ощущение, что ничего невозможно поменять, что «у нас не спросят», что «наш голос ничего не значит», что «от меня ничего не зависит» и т.д. Это главное, и появление даже небольшой фракции независимых депутатов резко изменило бы это восприятие.
Рекомендуем книгу: Тамара Эйдельман «Как работает пропаганда»
Почему провластные кандидаты отказываются от дебатов
Есть два разных типа политики, которые абсолютно по-разному устроены. Один из них — «политика коридоров» — система, в которой все основные решения принимаются в закрытых кабинетах. Чтобы что-то решить, нужно иметь доступ к кабинету, откуда нити ведут к кабинету этажом выше и т.д.
И есть публичная политика. Это два совершенно разных формата. На протяжении всего последнего времени мы имеем первый формат политики. Второй был сознательно раздавлен еще 20 лет назад.
Сегодняшние политики не умеют выступать публично, у них нет никаких аргументов. «Политика коридоров» — единственный политический стиль, который для них существует.
Он построен на игнорировании избирателя как реального субъекта, принимающего решения. Избирателя просто надо заставить пойти и сделать так, как ему сказано.
Рекомендуем книгу: Дачер Келтнер «Парадокс власти. Как обретают и теряют влияние»
А избирателям это перестает нравиться. В России достаточно большой запрос на публичную политику и большой запрос на обсуждения, что будет дальше — с Москвой, с перспективами страны. Поэтому сегодня становится все сложнее от этого ускользать.
Красноречивый пример, когда Любовь Соболь вызвала Валерию Касамару на дебаты. Та сначала согласилась, а потом немедленно отказалась, что явно указывает на то, что ей позвонили и сказали, чтобы она не смела этого делать. Это показывает, насколько «политика коридоров» сегодня опасается любой публичности.
О «месте для дебатов»
Вспомним 2011 год. Тогда начала зарождаться публичная политика. Результатом стали изменения в выборном законодательстве. Да, они были небольшими — но все же они были: например, возвращение выборности губернаторов. Выборность эта — куцая, урезанная, но сегодня губернатора не просто назначают сверху. Был ряд других реформ, которые прошли через парламент.
Все благодаря тому, что российский избиратель, российский народ пришел и выразил свою волю. Она состояла в том, что ему не нравится, когда ему не дают права на решение в собственной стране.
В конце 2011 — начале 2012 года парламент был какое-то время реальным местом для дебатов. Там были забастовки, уводили целые фракции в знак протеста во время выступления Путина. Это нормальная публичная политика. Из этого эпизода у нас появилось несколько сильных демократических политиков.
Рекомендуем книгу: Борис Капустин, Владимир Малахов «Гражданство и гражданское общество»
Политики сразу после того, как их выбрали просто из протестного голосования, не станут хорошими, на них надо все время давить.
Когда в 2012 году давление на парламентариев прекратилось, на них стали давить с другой стороны, и они потеряли «множественную лояльность». Изначально они лояльны и к тому, кто их избрал, и к тому, кто наверху. Если тот, кто их избирал, прекращает на них давить, то у них пропадает лояльность.
По последним соображениям, текущая ситуация — лучше ситуации 2011 года. В том случае мы имели дело с партийным голосованием, а сегодня мы имеем дело с конкретными кандидатами.
Очень тяжело надавить на людей вроде Геннадия Зюганова или Сергея Миронова. Они являются стержневыми элементами той системы, которая сегодня выстроена и не дает нам выразить собственную волю. А вот надавить на конкретных кандидатов гораздо проще.
Прямо сейчас целый ряд кандидатов от парламентских партий высказывают вполне вменяемые инициативы, они прислушиваются к мнению избирателей на местах. Независимые кандидаты могут им что-то навязать, как это происходит в случае с округами 9 или 31. Они получают от избирателей наказы; если их и дальше контролировать, то они будут ориентироваться на избирателей.
Вам не нужно контролировать Зюганова, вам нужно контролировать конкретного депутата, который у вас есть. И если вы сейчас на него достаточно сильно надавите, то он будет многим вам обязан.
О задержаниях на шествиях и митингах
Нужно понимать, что на это пошли не московские власти. На это пошли полицейские органы, которые поняли в тот момент, что избирательная кампания зашла в тупик.
Они не зарегистрировали полтора десятка людей, за каждого из которых подписалось пять тысяч человек. Все эти люди, как это случилось, например, со мной, узнали, что их не существует.
Мне сказали, что моя подпись недействительна. Моя собственная! Я принес еще одну подпись, и мне сказали: «нет, нам виднее». Таких людей, как я, в Москве десятки тысяч. Они будут выходить на улицы, они будут требовать соблюдения своих прав. Что вы можете с ними сделать?
Рекомендуем книгу: Эрик Хоффер «Человек убежденный. Личность, власть и массовые движения»
В Москве сложилась ситуация, когда рейтинг правящей партии где-то в районе 25–30%. А в московском парламенте у них сейчас 90% мест, и они снова хотят столько же. Как можно добиться такого результата, когда людей это не устраивает? Только полицейскими методами, как еще.
После выборов
Проблема с выборами в Мосгордуму возникла по одной простой причине — москвичей не спрашивали о том, что происходит: о парковках, строительстве домов и т.д. Выборы сегодня просто превращаются в референдум с вопросом о том, нравится ли вам, когда вас не слушают; а если вы требуете ответа, то вас избивают и сажают в тюрьмы.
Думаю, если в воскресенье произойдет протестное голосование, влияние москвичей на то, что происходит в городе, сильно вырастет.
Больше книг об обществе можно найти на полке «Гуманитарные идеи: Философия Политология Социология Психология» на Букмейте.
Автор: Bookmate Journal