Эван казался очень встревоженным, но он сделал то, что сказал ему Дюлак, и он поднял свечу и переступил порог. Пульсирующее желтое пламя вызвало больше теней, чем света, и сначала Дюлаку показалось, что там было что-то большое, бестелесное, дымящее, которое оторвалось от тонкой прикованной к постели фигуры и полетело обратно в мрачное место, откуда оно пришло. Ледяной холод пробежал по его спине. Дюлак прогнал свои плохие мысли, поднял руку перед пламенем свечи, чтобы она не погасла, и быстрыми шагами приблизился к кровати Дагды.
Хотя он ждал его, то, что он увидел, испугало его.
Дагда лежал на спине с полузакрытыми глазами. Он был так обливался потом, что его рубашка была прикреплена к его телу; его впалые щеки придали лицу вид черепа. Его губы были потрескавшимися и сухими. От него исходил вонючий запах, который распространялся в окружающей среде.
«Ради любви Бога», простонал Дюлак. Дагда! Что с тобой
Он поставил свечу на прикроватный столик, наклонился над ним и начал бить его по плечу, постоянно выкрикивая свое имя. Старик жаловался, и его голова двигалась влево и вправо, но его глаза оставались пустыми.
Эван появился у двери с чаем в руках. Красный свет отбрасывал тени, но еще больше подчеркивал впечатление болезни и слабости лица Дагды.
- Боже мой! огрызнулся Эван. Что ...
- Закрой свой рот! - приказал Дюлак. Оставьте чай здесь и бегите наверх, чтобы уведомить сторожа. Дагда больна! Он должен разбудить сэра Галахада. Он знает искусство исцеления.
- Сэр Галахад? спросил Эван нерешительно. Но он джентльмен!
- Уходи немедленно! - На этот раз Дюлак кричал так громко, что Эван чуть не бросил чай на пол. Затем он повернулся и побежал с чаем в руках, конечно.
Дюлак снова наклонился над кроватью. Дагда слабо застонала. В его шее вена пульсировала так сильно, как будто она взорвалась, и его губы попытались сказать несколько слов. Его ногти поцарапали простыню из льна, которая покрывала кровать.
Дюлак был все более напуган. В течение нескольких дней я знал, что с Дагдой что-то не так, но теперь я понял, что это ближе к смерти, чем к жизни.
Молодой человек, дрожа, огляделся. Когда Эван принял чай, в комнату вернулась тьма, а вместе с ней и тени. Они образовали забор вокруг дрожащего круга свечей, и он снова почувствовал присутствие чего-то бестелесного и невероятно мощного. А также, он едва ли осмелился вообразить это, зло ...
Дагда открыла глаза между стонами, и ее зрачки, казалось, узнали его.
- Лан ... Целот? пробормотал он.
- Ланселот? Дюлак был удивлен. Кто это был? Он покачал головой. Это я, Дагда, Дюлак. Ты не узнаешь меня
«Ланселот Дюлак», - повторил Дагда, хотя и произносил имя Дюлака странным образом, что-то вроде «Ди лак».
- Я Дюлак! - настоял молодой человек.
«Это твое полное имя», - пробормотала Дагда. Ему было трудно говорить. Ланселот дель Лаго. Никто, кроме меня, не знает его. Даже Артуро. Некоторое время назад я должен был сказать тебе, но ...
«Он действительно должен был сказать мне давным-давно», - с горечью подумал Дюлак.
- Что случилось, Дагда? он спросил.
«Я умираю, дурак», - ответила Дагда.
«Даже не думай говорить это», сердито сказал Дюлак. Ты болен, это просто так.
«Моя болезнь называется« годы », - сказала Дагда. Он попытался встать и, к удивлению Дюлака, ему это удалось. Его плечи без сил опустились вперед. Он выглядел невероятно старым. Трехсот лет достаточно, не правда ли?
Дюлак открыл глаза. Что сказала Дагда? Триста лет? Невозможно! Лихорадка привела его в бешенство.
«Но момент действительно неудобный», - добавила Дагда в середине сухого кашля. Я не хочу сказать, что наступил подходящий момент, чтобы умереть, но это особенно неудобно. Не сейчас, когда Мордред продолжает свои планы.
Он поднял голову, и сначала Дюлаку показалось, что он смотрит на него, но когда он начал говорить, он понял, что его глаза вышли за пределы, в волнистую тьму, которая тянулась за ним.
«Это была хорошая попытка, Фея Морган», - сказал он. Но я еще не закончил. Ты сильнее меня, но сила - это еще не все. Черная магия никогда не победит свет.
Дюлак нервно оглянулся.