Говорят, что история не терпит сослагательного наклонения. Однако, людям свойственно размышлять над тем, что было бы, если бы история пошла по иному пути. Именно поэтому столь популяры книги в жанре альтернативной истории.
Нередко читатель словно ставит себя на место той или иной исторической личности, проецирует свои знания и опыт на конкретную историческую ситуацию и говорит сам себе: "А я на его месте поступил бы не так, а вот так. Я бы им показал!" И так на свет появились целые серии книг про попаданцев, главным героем которых выступает наши современник, волею судьбы оказавшийся в ином времени и в ином теле.
Как изменилась бы их жизнь и наша история? Об этом повествует роман "1917: Да здравствует Император!", в котором наш современник оказывается в теле брата Николая Второго в дни Февральской революции. В теле человека, в пользу которого отрекся от Престола Николай Второй. В теле человека, который по мнению многих специалистов, формально является последним русским Императором.
Начало спора между попаданцем и царем читайте здесь >>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Последующие четверть часа я излагал ему все, что мне было известно о заговорах февраля 1917 года. О, роли «союзников» по Антанте в деле свержения монархии, о деньгах из английского и французского посольств, о поощрении ими оппозиционных настроений, в том числе и среди высшей элиты Империи. О заговоре элит, сосредоточенных вокруг Госдумы и Земгора, о заговоре военных, о роли Германии и Австро-Венгрии в раздувании революционных и сепаратистских настроений в России, о действиях генерала Хабалова и военного министра Беляева, о хаосе в Петрограде, и о многом другом.
Император стоял у окна и, выкуривая папиросу за папиросой, неотрывно глядел в ночь. Он молчал и вопросов не задавал. Наконец, когда я выдохся, Царь затушил папиросу и сел в кресло напротив меня. Пару минут мы молча сидели друг напротив друга. В конце концов Николай прервал затянувшееся молчание.
- У тебя есть доказательства твоих слов?
- Нет, разумеется. Откуда они у меня могут быть? Там, где я бывал, как-то не принято брать с присутствующих подписи под протоколами общих собраний. А позволь тебя спросить, а дядю Николая ты сместил с поста Верховного Главнокомандующего просто потому, что захотелось самому покомандовать? Или он стал слишком много на себя брать и стал опасен? А чем был вызвано спешное выделение Петрограда и столичного военного округа из состава Северного фронта? Ты так торопился забрать из-под генерала Рузского столицу, что даже не нашел более приличной кандидатуры, чем эта тряпка - генерал Хабалов! Вот только не говори, что это ты сделал, не имея подозрений насчет Рузского и заговора!
- Возможно. И я принял превентивные меры. Но, они не повлияли на подготовку фронтов к весеннему наступлению. Мои сомнения не повод обезглавливать армию во время войны!
- Зато их игнорирование ведет к обезглавливанию нас с тобой!
Император поморщился.
- Опять лишь громкие слова.
- Слова? Не к тебе ли приходил великобританский посол Бьюкенен, требовавший уступок оппозиции и прямо грозивший революцией? Не тем же был занят французский посол Палеолог? Или тебе не докладывают про то, как целые табуны элиты Империи, включая руководство Госдумы, генералов и даже членов Императорской Фамилии ошиваются в приемной посольств Британии и Франции? Ты по-прежнему витаешь в облаках священного союзнического долга? Или думаешь, что вся эта публика, включая нашу с тобой ближайшую родню, ходит туда только чаю попить? Знаешь, чем заканчиваются такие чаепития? При всей моей нелюбви к Распутину, он не дал бы соврать! Или ты и вправду веришь, что Распутина Юсупов убил?
Вновь повисло молчание. Царь выкурил еще одну папиросу, затем решительно ее затушил.
- Нет, брат, все слишком… живописно. Да, генерал Хабалов проявил отсутствие воли. Да, по его вине столица сейчас кишит смутьянами, а войска растеряны отсутствием твердого командования. Да, назначение Хабалова было ошибочным. Военный министр Беляев также долго слал успокаивающие телеграммы, и момент для быстрого усмирения бунта был упущен. Но это не значит, что все именно так, как ты говоришь. Я полностью владею ситуацией, я получаю доклады министров, в том числе и Министра внутренних дел. А твой Родзянко шлет мне панические телеграммы одну за другой, надеясь, что я дрогну. Грозит революцией и требует от меня уступок. Но я не уступлю! Они хотели получить ответственное министерство, а получили роспуск Государственной Думы. Они хотят меня принудить к уступкам, а я подавлю их силой. В мое царствование уже была подавлена одна революция, и я не вижу причин, чтобы в этот раз было иначе.
- Нет, Никки, нет, кое-что все же изменилось с тех пор. Тогда войска оставались верными Императору. Смею тебе так же напомнить, что, невзирая на верность армии, та вспышка волнений и восстаний продлилась целых два года. Даже если сегодня или завтра не победит революция и власть удержится - сможет ли Россия выдержать два года бунтов в условиях третьего года мировой войны, когда истощены ресурсы и озлоблены подданные? Боюсь, что сегодня в столице, а завтра и в Царском Селе озлобленных подданных будет слишком много. А войск, которые ты посылаешь для подавления мятежа, напротив, слишком мало. Они не справятся.
Самодержец Всероссийский все так же неотрывно смотрит перед собой. И кажется, он пытается в чем-то убедить самого себя, когда он раздельно проговаривает:
- Мои данные говорят о том, что размеры волнений сильно преувеличены. Во всем виновата паника и растерянность власти в столице. Они нуждаются в твердом и решительном руководителе. Потому я и назначил генерала Иванова новым главнокомандующим Петроградского военного округа. Он отправится в столицу с Георгиевским батальоном. Иванов сможет недрогнувшей рукой восстановить порядок в городе и окрестностях.
- Одним батальоном? В Петрограде стотысячный гарнизон!
Николай качает головой, слегка оживляясь. Думается, что он спорил сам с собой на эту тему уже множество раз за сегодня.
- В таких ситуациях все решает не количество штыков и сабель, а стойкость и моральное превосходство. Уверен, что излишне ставить вопрос о том, у кого большее моральное преимущество - у солдата, который верен своему Императору, или у мятежника, который думает лишь о воровстве, пьянке и разбое. Даже если все сто тысяч принялись бунтовать, то их военный потенциал сведется к одиночным выстрелам из-за угла. Отсутствие дисциплины, анархия и бунт плохие помощники в военном деле. А Георгиевский батальон – это закаленные в боях ветераны, всей душой ненавидящие всю эту бунтующую тыловую шваль. Как только в столице появятся георгиевцы, мятеж быстро пойдет на спад, основные силы гарнизона внезапно вспомнят о присяге, а бунтари разбегутся как крысы. К тому же в помощь генералу Иванову из состава Северного фронта будут выделены надежные части и пулеметные команды. Так что там будет не один Георгиевский батальон.
- Ты в этом уверен?
- Конечно. Я сам видел телеграмму наштаверха Алексеева главкосеву Рузскому, где предписывалось выделить соответствующие надежные войска в распоряжение генерала Иванова.
- Так вот, не хочу тебя разочаровывать, но войска с Северного фронта генералом Рузским выделены не будут.
- Опять же – твои слова.
Пожимаю плечами.
- А ты проверь!
- Как?
- Ну, тут два варианта. Первый – я выхожу из поезда, а ты едешь дальше. Приедешь в Царское Село – значит ты прав. А нет, так нет.
- Это несерьезный разговор.
Продолжение спора читайте здесь >>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
Четыре книги цикла "Новый Михаил" читайте на https://author.today/u/babkin