Оригинал статьи размещен на сайте Konnichiwa Club: https://konnichiwa.ru/page/3291/
В середине 19 в. японская гравюра, занимавшая важное место в искусстве Японии, получила всемирную известность. Техника гравюры остается популярной в этой стране и сегодня, хотя и видоизменяется под влиянием западных традиций и методик. Я пообщалась с мастером гравюры Кэйко Кобаяси о ее творческом пути и современной японской гравюре в преддверии ее выставки в Москве.
«Я родом из небольшого города Сидзуока. По специальности я не художница, гравюрой стала заниматься под влиянием знакомых. Когда жила в Токио, у меня появились друзья, которые учились в Университете искусств Мусасино, и я часто посещала их мастерские. У всех моих друзей были разные специальности, я же стала заниматься моку-ханга — гравюрой на дереве — потому что эту технику знала еще со школы. Так как традиция изготовления гравюр играет значимую роль в искусстве Японии, детей в японских школах обязательно знакомят с методикой их изготовления. Где-то с четвертого класса на занятиях по искусству ученики раз в год занимаются созданием моку-ханга. Поэтому все японцы знают, как изготавливается гравюра, правда, мало кто продолжает этим заниматься после школы.
В гравюре на дереве меня привлекало то, что с помощью этой технологии можно сделать несколько копий одного и того же рисунка. В начале 1990-х гг. еще не было Интернета, и чтобы связаться с кем-то, нужно было позвонить или отправить письмо. В письмах мне хотелось отправлять не просто тексты, но также украшать их картинками, и я подумала, что было бы здорово наносить много одинаковых рисунков, которые потом можно рассылать друзьям. Поэтому я самостоятельно начала изготавливать открытки методом моку-ханга.
В начале 2000-х гг. меня познакомили с преподавателем по созданию офорта — это разновидность гравюры, которая изготавливается с использованием не деревянной, а металлической доски с вытравленным на ней кислотой рисунком. Какое-то время я специализировалась на этой технике, но для изготовления офорта требовалось специальное оборудование, и чтобы иметь возможность изготавливать гравюры более свободно и участвовать в конкурсах, я параллельно продолжала работать и с применением других методик. Все это время я была самоучкой, но два года назад также решила пройти специализированные курсы в Токио.
Я воспринимаю гравюру не как источник дохода, а как увлечение. Я участвую в конкурсах гравюры, веду курсы, и мне несколько раз доводилось проводить выставки своих работ как в государственных, так и частных галереях. С 21 по 27 августа пройдет моя очередная выставка в Пиранези LAB, которую мне помогли организовать мои друзья, работающие в этой печатной мастерской.
На мое творчество оказали влияние гравюры таких мастеров, как Мунаката Сико и Сайто Киоси. Но чаще всего я нахожу вдохновение не в чужих работах, а в событиях моей жизни, окружающих меня предметах и красивых пейзажах. Кстати говоря, хотя мне всегда казалось, что пейзажи мне даются тяжело, именно произведения с пейзажами в моем творчестве встречаются чаще всего. Особенно с изображением гор.
В Японии гравюра очень популярна. Если вы посмотрите на списки участников конкурсов по мастерству гравюры, то заметите, что среди конкурсантов больше всего именно японцев. В то же время из-за того, что обычно гравюры могут производиться во множестве экземпляров, цена их значительно ниже, чем, например, произведений масляной живописи. Гравюра часто воспринимается как более простой вид искусства, и, пожалуй, современных мастеров гравюры, которые были бы известны среди обычных японцев, нет. Также стоит отметить, что сегодня больше японских мастеров, которые используют европейские, а не традиционные японские техники. Конечно, есть японцы, которые стремятся сохранить японскую методику изготовления гравюры на дереве. Однако можно сказать, что японская гравюра получила более высокую оценку Западе, чем в самой Японии, и, например, в Америке технология моку-ханга даже больше распространена.
В России я живу с 1993 г. Когда я уже окончила университет и работала в Токио, произошел распад СССР и в крупных японских городах начался бум популярности русской культуры. Мне захотелось стать переводчиком, и я отправилась в Россию изучать русский язык. Проучившись год в России, я устроилась здесь же на работу в японской компании.
Я люблю русское искусство. Среди российских художников мне особенно нравится творчество передвижников, в частности, Ильи Репина и Архипа Куинджи, а также авангардистов: например, Лазаря Лисицкого и Натальи Гончаровой. Русскую литературу я тоже люблю.
Я привыкла жить в России, и мне уже сложно сказать, что меня удивляет в этой стране. Когда я только приехала, меня поразило то, что россияне в основном живут в многоквартирных домах, а не стремятся, как японцы, обзавестись своим. Также россияне отличаются прямолинейностью, мне нравится ваше умение говорить то, что вы правда думаете.
В последнее время меня все больше удивляет не Россия, а то, как изменилась Япония, пока я жила за границей. Например, насколько современная японская молодежь стала больше открыта внешнему миру. Молодые японцы больше путешествуют, ездят учиться за границей, и мышление молодых людей меняется под влиянием западной, в особенности американской, культуры. Я это замечаю и по японским студентам, которые приезжают в Москву.
По семейным обстоятельствам в сентябре этого года я возвращаюсь в Японию, поэтому моя выставка в Пиранези LAB называется «Последняя прогулка с трясогузкой». В Японии я также планирую продолжить занятия гравюрой и преподавать моку-ханга на курсах для иностранцев и, возможно, знакомить японцев с русской культурой через свои работы, ведь она оказала большое влияние на мое творчество.»