Сегодня, посетив одну из школьных линеек к Дню Знаний и посмотрев сюжеты о других, внезапно вспомнил, как вступал в комсомол. Мы тогда знали, что нас будут спрашивать не только о том, сколько орденов у комсомола и за что получен каждый. Нас готовили к вопросам о знании текущей ситуации в мире, стране, регионе. Это была вовсе не чья-то чиновничья блажь. Считалось, что комсомольцы — кадровый резерв партии — должны быть, в первую очередь, эрудированными, обладать широким кругозором. И уж если спросили тебя старшие товарищи о чем-то великом, непременно должен ответить.
Сегодняшние телесюжеты напомнили эти события сорокалетней давности. Перед камерами главы регионов и муниципальных образований говорили школьникам выпускных классов о... патриотизме. Спрашивали. И не получали ответа.
Давний опыт работы с представителями власти показывает, что чиновникам лучше всего удаются монологи. Потому что к диалогу должны быть готовы обе стороны. По крайней мере, заранее заготовленные вопросы и ответы гораздо лучше, чем вопросы в пустоту.
Те линейки и открытые уроки, которые сегодня пришлось лицезреть, запомнились несложными вопросами чиновников и практически полным молчанием школьников. А все почему? Их же спросили "вы патриоты?", и они ответили привычно "да". А потом чиновники возьми да спроси, а что школьники уже сделали как патриоты, и что готовы сделать. Вот тут и случилась заминка.
На самом деле школьники (и не только они) не знают, что такое "патриотизм". Они оперируют давними идеологическими штампами.
Причитания про «родные березки, что во поле», «дым Отечества» и «где родился, там и пригодился», как представляется, дискредитировали само понятие «патриотизм».
Людей, к примеру, долго убеждали, что Родина — это то место, где человек родился. И он навсегда должен быть прикован к нему. А кто против — того насильно прикуют. Или обзовут предателем и изгонят под улюлюканье «изменник!», «предатель!», «колаброционист!».
Мне всегда интересно вот что. Я родился в стране, которой сейчас нет на карте.
Для того, чтобы она исчезла, постарались как раз те самые персонажи в пыльных шлемах, которые твердят, как зомби, мантру «где родился там и пригодился». Моя Родина — СССР. Я живу в России. Теперь представьте, что я уеду из России, скажем, в Казахстан (страшно представить, что в комментариях начнется, выбери я западное направление). Что ж, я сразу стану предателем? Ведь я не покидал территории страны, на которой родился. Это еще не все. Меня призывали «горячо любить свою Родину». А если я видел, что не все в нашей жизни хорошо и говорил об этом, я очень сильно рисковал попасть в разряд врагов народа.
«Патриоты» в буденовках и кожанках считали, что любовь должна быть слепою, что настоящий патриот должен быть счастлив просто жить в этой стране, не важно, как и в каких условиях. Еще, кажется, в 18 веке вошло в обиход такое понятие, как «квасной патриотизм» – чрезмерная любовь ко всему своему, родному, хоть худому, упрямая, тупая приверженность к мелочам национального быта и постоянная агрессия по отношению к критикам «всего нашенского». По всему выходило — домик в европейской части России на фоне березок, предпочтение кваса супротив «кока-колы», существование пусть в некомфортных условиях, зато «на Родине» – это и есть патриотизм. А березки в Европе, но за пределами российской границе не такие и кваса там нет, и вообще настоящий патриот предпочтет загнивание на родине, а не нормальную жизнь на чужбине. И даже сравнение "у нас и у них" недопустимо: "у них климат другой".
Отчего так популярно среди молодежи течение «пора валить?». Отчего коверкают они слова Павки Корчагина: «Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, жизнь нужно прожить ТАМ»? Да потому, что постарались, точнее, перестарались те самые поборники патриотизма.
Они так настойчиво убеждали, что «там» все плохо», а очень хорошо только у нас, что даже первые впечатления от западной пропаганды (для того она и существует) легко сломали эти установки, да еще и привили убеждения, что хорошо-то именно «там». А потом, кстати, оказывалось, что и там действительно медом не намазано. Что те, кто кричат «Мы тут никому не нужны», могут оказаться ненужными и «там». Но прививку от патриотизма стараниями и западной пропаганды и местных «патриотов» молодежь получила сильную.
А что же на самом деле такое быть патриотом, если попытаться сказать это не с помощью идеологической шелухи, а простыми словами?
Только маразматики и душевнобольные могут кричать о любви к нищей и унижаемой Родине, восхищаться неустроенностью быта, несовершенством законов. Только больные могут в штыки встречать здравую критику существующего положения.
В расхожем сравнении понятий «Родина» и «мать» на самом деле заключается истинное понимание патриотизма. Как настоящий сын (или дочь) не позволит родной матери нуждаться и болеть, так и настоящий патриот будет стараться, чтобы жизнь в его стране становилась лучше.
Если где-то «там» есть отличные дороги, высокотехнологичная медицина, качественное образование, настоящий патриот в доску разобьется, чтобы «и у нас так было». И, наоборот, если где-то «там» возникают социальные потрясения, техногенные катастрофы и экономические кризисы, настоящий патриот должен защитить свою Родину от таких потрясений, чтобы у нас такого не было.
А то «патриотами» привыкли себя называть люди, которые то желают проигрыша страны в войне (как это делали большевики и троцкисты в первой мировой), то жаждут революций и устраивают уличные беспорядки, то ждут, чтоб обязательно пришел хороший царь с хорошими боярами и володел ими,холопами.
Бывает и так, что какой-то чиновник десяток лет кричит, что он патриот, а кругом враги и первейший - Америка. А потом, оставив кресло, драпает в эту ругаемую им Америку, где, оказывается, он уже все подготовил (на какие только деньги?) для обеспеченной старости.
И что скажут дети, которые слушали проникновенные речи этого чиновника о патриотизме? Вот те дети, о которых я сказал в начале статьи,
какое определение слову "патриотизм" дадут?