Пассажиры издали несколько громких вздохов. Когда двигатели самолета остановились, уничтоженные канадскими гусями, засосанными внутрь, самолет стал тихим.
Когда все остальные напряглись, чтобы выглянуть в окна, вид Арнесто был еще более затруднен, поэтому он в сотый раз проверил свой ремень безопасности. Он снова потянулся к карте безопасности, но понял, что в данный момент это бесполезно.
Рошель снова посмотрела на него. Он не был уверен, но ему показалось, что он увидел вспышку ужаса в ее глазах. Он едва заметно кивнул ей в слабой попытке успокоить, и она обернулась.
Самолет уже начал снижаться, но не похоже было, что они были над водой. Эти здания начали выглядеть ужасно близко…
В волнении он чуть не пропустил объявление капитана, чтобы приготовиться к удару, но не хватало бортпроводников, скандирующих: “Брейс, брейс, Брейс! Головы вниз, не высовывайся! После нескольких повторений арнесто мысленно перевел их напев: "блядь, блядь, блядь! Ебать это, ебать вы!- Ясно, что они были гораздо более искусны в своей работе, чем он при таких обстоятельствах.
Когда люди опустили головы, Арнесто бросил быстрый взгляд и увидел, что самолет действительно движется над водой. Он опустил голову и стал ждать.
Когда самолет врезался в Гудзон, Арнесто вспомнил зернистое видео, снятое с расстояния, на котором самолет очень быстро остановился. По крайней мере, так он это помнил. На самом деле, это заняло гораздо больше времени. Он не знал, что хуже: отказ самолета остановиться, скрип самолета под давлением или запах дыма, который теперь пропитал салон.
Наконец, самолет затормозил с небольшим поворотом в конце, еще одна деталь, которую он не помнил из видео. Но это не имело значения. Они были живы.
Арнесто потянулся за спасательным кругом — одним из немногих пассажиров, кто это сделал, — и почувствовал острую боль в правом плече. Это беспокоило его, как из-за боли, так и из-за того, что он не помнил никаких травм. Он помнил только, что все живы. Люди так много говорили об этой детали, что было понятно, но они преуменьшали тот факт, что на борту было много травм.
С таким количеством забытых сведений Арнесто поклялся себе, что никогда больше не подойдет так близко к инциденту.
Воздух, который шел из открытых дверей, был очень холодным — вода, льющаяся на его ноги, намного больше. Арнесто принес шляпу и перчатки, но не надел их, боясь выделиться из толпы. Он последовал за другими пассажирами через аварийный выход и присоединился к Рошель на правом крыле самолета.
Через четыре долгих минуты после вынужденной посадки прибыл первый паром. Через пятнадцать минут Арнесто и Рошель сели на паром. Только через пять минут все были спасены.
Рошель уткнулась в грудь Арнесто. Они оба снова начали разогреваться. Они все еще не разговаривали.
Наконец арнесто нарушил долгое молчание.- Ну,это было весело. Хотите вернуться в очередь и сделать это снова?”
Рошель ничего не ответила. Обычно у нее было замечательное чувство юмора, но на этот раз ей было не до смеха. Арнесто это вполне устраивало. По крайней мере, если она не разговаривает, то не зовет его перед другими. Он начал поглаживать ее по спине, чтобы помочь согреться.
- Осторожно, - сказала она, - я сильно ударилась локтем.”
Только когда их осмотрели в больнице, он увидел, что на ее локте образовался ужасный синяк. К счастью, ничего не было сломано, и они оба были освобождены.
После того как они зарегистрировались в отеле, он спросил, готова ли она поговорить об этом.
- Полет или... что-то другое?- спросила она, присаживаясь на край кровати.
Он сел в кресло.“Все это. Все, что захочешь.”
- Теперь я тебе верю, - призналась она. - Думаю, какое-то время да. Я просто отрицал это. Но в тот момент, когда мы сбили этих птиц, я больше не мог сомневаться в тебе. Я должна верить тебе, знать, что ты знал, что мы не умрем. Я все думаю — ты ведь не мог их предупредить, правда? Я имею в виду, что бы ты вообще сказал?”
- Правильно, я не мог, не разоблачая себя.”