1852
Виделъ месяцъ съ л[евой] ст[ороны]. — Влеченiе души есть: добро ближнимъ. Влеченiе плоти есть: добро личное. Въ таинственной связи души и тела заключается разгадка противоречащихъ стремленiй. Я должно быть не доспалъ и, прiйдя съ ученья, б[ылъ] очень не въ духе. — Употреблю все время, к[оторое] принужденъ буду остаться здесь, на то, чтобы быть лучше и приготовить себя къ той жизни, к[оторую] я избралъ. —
Ученье и охота. Здоровъ и спокоенъ. Написалъ Буемскому.
1854
[Скуляны.] Переходъ до Скулянъ. Передъ самой границей согрешилъ. Прибилъ Давыденку. — Важнее всего для меня исправленiе отъ лени, раздражительности и безхарактерности.
1856
Съ утра, после гадкаго сна — все виделъ во сне Юн[ость] — ездилъ на охоту и затравилъ 4 и протравилъ 4. — Потомъ дома легъ спать, проснувшись продиктовалъ главу. —
1857
Написалъ Вал[ерьяну] и въ Женеву. Была п. Поехалъ въ Ясную, ничего не нашелъ. Прода[жа] начинается леса. Денегъ нетъ. Прошла молодость! Это я говорю съ хорошей стороны. Я спокоенъ, ничего не хочу. Даже пишу съ спокойствiемъ. Только теперь я понялъ, что не жизнь вокругъ себя надо устроить симетрично, какъ хочется, а самаго надо разломать, разгибчить, чтобъ подходить подъ всякую жизнь. —
1862
У них, сначала ничего, потом прогулка. «Он дурен, вы здоровый», лорнет, «приходите пожалуйста». Я спокоен! Ехал и думал: либо все нечаянно, либо необычайно тонко чувствует, либо пошлейшее кокетство, нынче один, завтра другой и, главное, к чему отъезжающий, либо и нечаянно, и тонко, и кокетливо. Но вообще, ничего, ничего, молчание. — Никогда так ясно, радостно и спокойно не представлялось мне будущее с женой. Вечер у Перф[ильевых]. Скучные старики. Знаю, Васюк, знаю твои грехи. Как пошло тихое обманывание друг друга — счеты. А может, и мне судьба тоже. — Memento,
Дублицкой, старый чорт, дядя Лявон. А чувствуешь: «mein schönes Herz». — Главное, кажется, так бы просто, в пору, ни страсти, ни страху, ни секунды раскаянья. —
1881
Ходил на сходку об Александре. Резуновы кричат. Из окна волоком высунулась старшинская бывшая. «Острожная. Каторжная». Нелюбви много в народе.
Анисья готовится идти в острог. Получила повестку. «Я себя кляну, что не сказала. Дом пропадет. Невестка тащит». —
1884
Имянины жены. Почтовый ящик. Шаховской. Я написал о больных Ясно-пол[янского] гошпиталя. Хорошо было. Что-то трогает как-то их. Я не знаю как.
1889
Нынче 3-го С. Пир[огово]. Встал в 8. Здоро[в] и бодр и вот записал.
Ходил по полям смотреть то, что так интерес[ует] его. Обедали. До обеда немного б[ыло] поспорил, воздержался, но все-таки далеко не делал того, что надо — отчаявался, не делал, жалея и не беспокоясь. Пьянство папирос поразительно. Как нужно не видать, так поднимается дым и наполняет всю комнату. Еще в Сер[еже] поразительна и ужасна ирония, насмешка, смешное представление. Да, это орудие зла и его никогда (как насилие) употреблять не надо. Я начинаю видеть это, хотя еще не чувствую. Лег позднее.
1890
Пропущено три дня. 1, 2, 3 Сентября. Я. П. Начну с нынешн[его] 3 Сент. Встал поздно, ходил. Не пью кумыс. Недоброе чувство к Сереже. Не могу заглушить. Надо бы говорить. Да что говорить. Только могу осуждать, а он самодоволен до последн[ей] степени. Молился с трудом. Но все-таки думаю доброе на молитве. Нынче думал: я сержусь на нравствен[ную] тупость детей кроме М[аши]. Но кто же они? мои дети, мое произведение со всех сторон, с плотской и духовной. Я их сделал, какими они есть. Это мои грехи — всегда передо мной. И мне уходить от них некуда и нельзя. Надо их просвещать, а я этого не умею, я сам плох.
Я часто говорил себе: если бы не жена, дети, я бы жил святой жизнью, я упрекал их в том, что они мешают мне, а ведь они моя цель, как говорят мужики. Во многом мы поступаем так: наделаем худого; худое это стоит перед нами, мешает нам, а мы говорим себе, что я хорош, я бы всё сделал хорошо, да вот передо мной пом[еха]. А помеха-то я сам. —
Сел писать заключение. Ничего не мог. Оно всё разрастается. Пошел ходить. Написал письма Ва[силию] Ив[ановичу], Стр[ахову] и Золот[ареву], от к[оторого] получил нын[че] письмо. Теперь 5 часов, обедать.
1903
Я. П. Живъ, но нездоровъ, 29[-го] ездили верхомъ, лошадь наступила на ногу и разлитiе желчи и весь нездоровъ и нога не справляется. 28-е прошло тяжело. Поздравленiя прямо тяжелы и непрiятны — неискренно земли русской и всякая глупость. Щекотанiе тщеславiя, слава Богу, никако[е]. Авось нечего щекотать. Пора.
Думалъ очень важное, но не додума[лъ] до конца. Возвращусь после, а теперь запишу, какъ понимаю:
1) Часто смешиваю людей: дочерей, некоторыхъ сыновей, друзей, непрiятны[хъ] людей, такъ что въ моемъ сознанiи не лица, а собирательныя духовныя существа. Такъ что я ошибаю[сь] не тогда, когда называю одного вместо другого, а тогда, когда считаю кажда[го] отдельнымъ существомъ. Неясно. Но je m’entends.
2) О литературе. Толки о Чехове: Разговаривая о Чех[ове] съ Лазаревскимъ, уясни[лъ] себе то, что онъ какъ Пушкинъ двинулъ впередъ форму. И это большая заслуга. Содержанiя же, какъ у Пушк[ина], нетъ. Горькiй — недоразуменiе. Немцы знаютъ Горьк[аго], не зная Поленца.
1908
Я. П. Поправляюсь. На душе, скучно повторять, все лучше и лучше.
Хочется писать художественное, и намечается, но боюсь, буду не въ силахъ.
1) Я все забылъ и забываю, такъ что прошедшее изчезаетъ для меня. Также, еще больше изчезаетъ будущее. Какъ это хорошо! Вся сила жизни — а сила эта страшно умножилась — переносится въ настоящее. Я сознаю это. Какъ это радостно!
1909
Вечером Голд[енвейзер]. Опять Киевск[ий] глухонемой.
Оч[ень] мало спал. Желудок расстроен, но все-таки еду. Вчера приводил всё в порядок. Калачов был. Колебался, ехать ли? Приехали синематографщики, несмотря на отказ. Я допустил, но без мое[го] участия. Теперь 10-й час. Собираю[сь].
1910
Вчера утромъ ходилъ, до Образцо[вки] не дошелъ. Вернулся и началъ писать съ такимъ увлеченiемъ, какого давно не испытывалъ. Поехалъ верхомъ въ Треханетово къ мужику. Лошадь пала. Сильное впечатленiе, старикъ старше меня, у него молотятъ. Мамонтова. Саша прiехала. Дома также мучительно тяжело. Держись, Л[евъ] Н[иколаевичъ]. Стараюсь. Вечер[омъ] не хотелъ играть, но селъ за другихъ.