Десять лет минуло с тех пор, как каждый месяц мы, декретные мамы, встретившиеся на просторах мамского форума, собирали горы памперсов и присыпок, фирменных ползунков и американских кремов от опрелостей, противопедикулезных препаратов и срочных препаратов по списку. И развозили собранное в больницы Санкт-Петербурга, в которых лежали отказные, брошенные, изъятые, несчастные, избитые, одинокие дети, которым все это было очень надо.
А потом мы собирались и обсуждали результаты. И они нас не устраивали, потому, что ребёнок не может сам намазать себя кремом и поменять себе памперс. Если нет заботящегося о нём взрослого. Наши дети продолжали лежать отдельно от привезённых им памперсов, потому что персонала не хватало, и ещё потому что функции санитарки в больнице ограничены.
Не будет санитарка ребёнка плачущего на руках качать полдня.
И тогда мы придумали наших нянь. Мы видели себе такую картину: на отделениях будут наши люди – внимательные, добрые, любящие детей – которые будут о них заботиться, как делает это мама, которая лежит в больнице с ребёнком. Мы это сделаем. Найдём нянь, найдём добрых людей, которые согласятся с тем, что брошенные дети не должны быть заперты одни в боксе, и будут жертвовать деньги на оплату их труда, договоримся с больницами… Мы понятия тогда не имели, что от нас этот путь потребует. Вот эта энергия неведения меня тогда и наполняла, и вела.
И всё получилось: няни нашлись, мы наняли руководителя службы – это был наш первый профессиональный сотрудник, мы то были волонтёрами, я сидела в декрете. Мы нашли сочувствующих, которые дали денег на зарплаты. И, о чудо, мы договорились с больницами.
Поверьте, это было нелегко – договориться, чтобы наших нянь пустили работать на отделениях.
Но мы справились. Всё заработало.
Помню борьбу со старшей медсестрой одного детского отделения, которая всё время снимала нашу няню с её поста в палате отказников и ставила на буфет, потому что буфетчицы не было… Помню, как мы организовывали первую психологическую супервизию для няни, на руках у которой умер тяжёлый ребёнок… У нас в сопровождении бывают очень тяжёлые дети. Их не всегда удаётся вылечить. Но они умирают не в одиночестве. Этого ребёнка за руку держала наша няня. А потом не понимала, как ей это пережить...
У нас особые люди работают. Они могли бы нянчить за совсем другие деньги здоровых домашних детей. А они остаются в больницах. С нашими. Наши – совсем не только младенцы. Наши – большие дети из ДДИ с ментальными нарушениями и множественными пороками. Наши – это дети, поступающие на сложные операции. Наши – зондовые, не обслуживающие себя сами, с трудным поведением, с горькой судьбой.
Сначала наши няни работали только на стационарных постах. Там, где всегда есть ничьи дети. И работали они, как правило, с несколькими детьми.
А потом был Серёжа, маленький мальчик из дома ребёнка, которому никак не могли сделать операцию на сердце, потому, что он, оказавшись один в больнице, всегда заболевал. И его возвращали обратно – нельзя оперировать больного. Серёжа рос, сердце не справлялось. Мы наняли ему индивидуальную круглосуточную няню. Она месяц провела с ним в больнице на Авангардной. Кутала его, носила на ручках. И ему сделали операцию. И он живёт. Живёт! В семье. Звезда сетей… Мы и родителей ему нашли.
И тут стало совсем ясно, что надо заводить службу индивидуальных нянь. Потому что дети иногда поступают туда, где нет постов. И потому что есть дети, которым нужно круглосуточное выхаживание. Ортопедические операции. Сердце. ЖКТ. Когда надо дробно с ложечки кормить, с рук и глаз не спускать.
И мы сделали такую службу.
Няня выезжает к поступившему ребёнку, и остаётся с ним все время лечения. Сколько мы сопроводили операций, после которых дети пошли ногами… Сколько выходили тяжёлых. Ребёнок, получивший адекватное лечение, невозможное без выхаживания, восстанавливает навыки самообслуживания. И он не попадает в ДДИ! Он получает шанс на нормальную жизнь.
Когда грянул 2014-й, и пожертвования стали падать, я одно точно знала – ни за что не допущу закрытия проекта нянь. Костьми лягу, буду у всех просить и унижаться, но не закрою. Хотя, Господи, друзья, как я это не люблю! Это же общая наша проблема. Не моя личная.
Это же детские судьбы.
Каждая няня своими руками отнимает у злого рока маленькую детскую жизнь. Это нельзя прекращать.
Мы на базе «Петербургских родителей» создали городскую комплексную службу сопровождения детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, детей в трудной жизненной ситуации, которая закрывает основной объем потребности в сопровождении. Называется она «Сестринский уход». Вот что у нас в Петербурге есть.
И мы принимаем детей из всех регионов, которые приезжают по квотам в наши федеральные клиники.
И если вдруг мне пишут ВКонтакте, что в больнице ребёнок в боксе изъятый один, то туда, к ребёнку, приходит наша няня. Нянь у нас сейчас 32 (16 постовых и 16 мобильных). И ещё у нас есть руководитель службы и специалист, занимающийся всей логистикой.
Мы это сделали на ваши деньги. И у нас в городе Санкт-Петербурге это есть.
Если вдруг вы увидите в боксе детской больнице брошенного ребёнка без взрослого – обращайтесь к нам. Вот прямо мне пишите. Мы пришлём к нему няню.
И ещё немного в конце о материальном. Нашей уникальной питерской службе комплексного сопровождения детей в больницах нужна финансовая поддержка. Самое лучшее – регулярная. Сколько можете, но регулярно, как все в последнее время говорят. Нам нужно платить нашим няням их скромные зарплаты. Подписывайтесь на регулярную поддержку, Вконтакте или на сайте.
Пожалуйста, будьте с нами! Потому что без вас мы не можем.
Лада Уварова, председатель регионального общественного движения «Петербургские родители», президент фонда «Дети ждут»
__________________________________________________________
Дарите часы заботы! Все способы переводов: http://petrod.ru/help/donate
О переводе сообщите, пожалуйста, админу в комментариях
и ваши средства будут направлены на организацию профессионального ухода за одинокими детьми, проходящими лечение в больницах Санкт-Петербурга!