Запахло теплой травой. Вам знаком удушающий аромат трав, скошенных накануне? Короткий ливень под утро смочил срезанную траву, а в полдень уже настолько жарко, что сухой асфальт успел соскучиться по лужам, утешаясь сладким соком упавших диких груш. Школьные клумбы уже вторую неделю желтеют бархатцами, а ступеньки, ведущие к крыльцу, давно разрисованы цветочками из пяти неодинаковых лепестков.
Шел август. Пора ленивого шага родителей вдоль берега местного пруда и звонкого визга детей от вида мотылька над той самой теплой травой.
Семья зацветших подорожников преграждает тебе путь, хотя совсем недавно — и ты это точно помнишь — здесь проходила вполне заметная тропинка. В этой части парка никто не косит траву, ее приминают любители погулять в одиночестве. Что для меня одиночество? Это не так обреченно, как многие думают. Это выбор. Я различаю отчаяние, одиночество и желание побыть одному. Не будем вдаваться в тонкости: я иногда люблю слова до занудства. Так вот эти путники, протаптывающие тропинки в неухоженной части парка, и есть те самые счастливцы, которые не боятся остаться наедине со своими мыслями.
Трава еще немного влажная. Это начинаешь чувствовать после сотни шагов по тайной тропинке. Собака пасется сама, можно даже не окликивать. У нее сегодня хорошее настроение — вестник послушания и заслуженного угощения.
"Ко мне!"
Молчание.
"Лилу, ко мне!"
Слышит, знаю, что слышит. Более того, она знает, что я знаю, что она слышит. Но она прямо сейчас не хочет идти, поэтому и не идет.
"Дрянь не ем, детей не кусаю — зачем мне к тебе идти".
"Действительно".
Прошла еще минута, я снова зову.
Вшшшжжжжжрррррроммммммм!
Это собака пронеслась на скорости трамвая мимо меня. Местные собачники прозвали Лилушку Пулей, Пружинкой и Ракетой. На мой взгляд, звук восьмикилограммовой тушки средь высокой травы больше напоминает мотоцикл по песку: тихий, потом все громче, все нарастает, оглушительная кульминация, и снова звук резко отдаляется. Два раза она понеслась мимо, на третьем круге наконец успела затормозить. У нее что-то на колене... Присмотрелась.
"О, Лилуминчик, поздравляю с первым репейником этого года! Сегодня открыли сезон гонок по крутым склонам парка!"
Она довольно облизнулась.
Вышли на цивилизованную дорожку. Солнце стало припекать, ветер утих. Я открыла рюкзак с двумя бутылками воды: для меня и для собаки. В такую жару я всегда несколько раз за прогулку намереваюсь напоить Лилу. Она долго не идет, а когда уже падает в тени, то я заставляю ее немного выпить и переворачиваю на спину, чтобы облить ей живот. После этого она обычно тяжело дышит и благодарно смотрит. Где ты раньше была, спрашивается.
От воды в этот раз она отказалась, зато с радостью приняла предложение сделать круг по парку.
Поле одуванчиков. Такие крупные, сочные, будто склон усеян флакончиками с концентратом жизненных сил. Смотреть — одно удовольствие. Собака рванула на середину этого яркого поля, утопая в красках. Я присела на корточки, чтобы сделать фотографию вынырнувшей морды. А морды нет. Есть хвост, который маячит где-то далеко. Не зову. Резким прыжком собака переместилась на полтора метра, будто выслеживая кобылку. Два, три, четыре — прыжки на месте с опусканием головы в толщу зелени и солнц. Замерла. Поза напряженная, хвост не шевелится, задняя нога чуть поднята. Наставленное ухо упало. Лилу превратилась во внимание и внимание превратилось в нее. Как сказали бы в этот час восточные мудрецы, ты и есть внимание. Очередной резкий прыжок на прямых лапах с опусканием головы в траву. Два удара лапами сотворили волну, пошедшую кругами по одуванчиковому полю. Все. Интерес к кобылкам пропал. Дело сделано или провалено — никто не узнает. Охота удалась вне зависимости от результата. Результат не цель. Цель и есть результат.
Ferasa, 12 — 31.8'19