Зарема услышала как крепежи тюли весело стучали друг о друга. Она открыла глаза, чтобы увидеть, как тюль поднялась, как большое приведение, наполнилось жарким летним воздухом и выдохнуло. Устало опустилось, выпрямилось, успокоилось. Потом снова залепетали крепежи и тюль начала свой танец снова. Девочка улыбнулась, закрыла глаза и прислушалась, как соседская собака залаяла на прохожего, его шаги, ворчание. Она могла с лёгкостью определить по звукам, что человек, скорее всего мужчина, был в шлепках и угодил в лужу между соседским и их двором. Она наслаждалась звуками лета, как это может наслаждаться ребёнок пяти лет. Когда вдруг услышала необычный, непривычный звук. Далёкое мычание или гул. Она не могла определить что это. Она мысленно прошлась по комнатам, на кухне мама стряпала еду, дядя Заремы сидел и громко хлюпал чай из чашки. Дверь на кухню была закрыта, и девочка не могла разобрать о чем они говорили, но уловила обрывки фраз.
-Да, тут уже ничего... только так... совсем пропал, - грубил голос дяди, он прерывался ударами мамы скалкой о стол. Делает тесто. Тук, тук, тук. Что-то встревожило Зарему в этих ударах, то ли их резкость, частота, то ли сам факт, что она ещё не вышла из комнаты, а они шумят. Тук, тук, тук. Масло зашипело в сковороде, мама вскрикнула, что-то упало на пол. Заскрипел стул о пол, дядя встал изо стола, открылась дверь веранды, Зарема услышала как хлопнула сетка о косяки, дядя вышел на улицу. Наверное курить. Мама возилась с разлитым на полу, масло горело на плите. Что-то в этом не нравилось Зареме, так не должно было быть. Потом она снова услышала.
-уууумммбб, - откуда-то снизу.
Девочка свесилась верхногами с кровати и увидела трубу у стены, она знала, что труба эта летом холодная, она часто засыпала, просунув ручку между стеной и кроватью, чтобы почувствовать холод трубы в жаркой ночи. Сейчас она смотрела на трубу и ей почему-то казалось, что звук исходил оттуда, из трубы.
-Что ты тут делаешь? - резко раздался голос матери. Девочка не удержалась и плюхнулась на пол головой.
-Сколько раз тебе говорить не дурачиться? - услышала Зарема. Она поспешно встала на ноги, не смея поднять глаза на маму, - иди умывайся, кушать будем.
Женщина вышла из комнаты.
Зарема пошла кушать, но этот звук не уходил у неё из головы.
-Я сказала сначала умываться, а потом завтракать! - рявкнула мама, остановив девочку с булочкой в руках. Та положила выпечку на место и пошла в ванную. Она не хотела включать воду. Но ей уже хотелось есть. А вдруг она включит воду и то, что было в трубе - оно будет потоплено, умрет? Она не может так поступить. Она стояла и смотрела на кран, не в силах его повернуть. Она прислушивалась к звукам на кухне, от трубы - ничего.
-Зарема, я не слышу, чтобы ты мыла руки, - проговорила мама с кухни.
-Сейчас, - выглянула из ванной комнаты девочка.
Он вернулась к раковине и смотрела на холодный кафель. Вот ему все равно умрет там мышка или червячок в трубе. А ей, Зареме не все равно. В животе недовольно заурчало. Она уже потянулась включить воду, но послышался звук.
-ууууууммммбб.
-Ты что здесь делаешь? - прогремел голос дяди, он зашёл в ванную, - тебе мать сколько раз сказала, иди руки мыть.
Он стоял, высокий мужчина и хмурился на неё, не понимая, почему вообще происходит этот разговор, почему она не делает сразу как велено, будь у него такая дочь, он бы давно её выпорол и все.
Между ними повисло молчание. Зарема боялась дядю, он всегда был дома, когда папы не было, и она боялась его. Боялась, что он такой большой, что он может вот так зайти к ней в ванную, когда папа никогда так не делал - говорил, что принцессам нельзя мешать. А дядя был тут, и она не могла ему объяснить про мышку, он не поверит ей, про червячка, он будет смеяться, он ее накажет. Накажет, как делал, когда мамы не было рядом.
Она смотрела на его большие ноги, и слышала гул в трубе. Дядя ничего не говорил, но он дёрнулся, чтобы ее поймать, когда она юркнула мимо в дверной проём.
-Стой! Стой! Не надо! - крикнул он, когда она проскользнула и побежала вниз по лестнице в подвал. Она спасёт эту мышку, или червяка, она покажет им, или может это птичка, она им покажет и они не будут ее ругать.
Она услышала голос мамы и дяди позади.
-Зарема!
Но было уже поздно. Она задыхаясь стояла на последней ступени в подвал. Свет падал из маленького окошка в стене, ближе к потолку. Он освещал идеальный порядок на полу, и полках, как папа любил.
Она увидела его глаза, это были глаза ее папы, он смотрел на неё. Он лежал на полу, во рту была какая-то чёрная тяпка, руки были связаны сзади толстой веревкой. На руках были кровь и синяки. Он был весь мокрый от пота, в грязной футболке, в рваных штанах, ноги были связаны. И запах, она узнала этот запах, это был запах её папы с работы, правда, после этого запаха всегда следовало недовольство мамы, родители ругались. И появлялся дядя.
-Зарема, - прошептала мама.
Девочка обернулась на маму, а сзади послышалось знакомое:
-уууубббббмммм.