Озорная, бесстыжая осень.
Ишь что удумала, стриптиз показывает. Раздевается медленно, слегка краснея. И не смущает ее ни дети, ни грядущие заморозки. Рассыпала свои листья и тут, и там в хаотичном беспорядке.
Машка шла по улице. Шла, шуршала листьями и думала о том, что скоро зима. И что опять она одна. Который раз женихов, бывших мужей к зиме будто ветрами сносило. Шла и думала о судьбе своей безрадостной.
И ладно бы сами кавалеры растворялись, так они еще и уводили с собой друзей. Оставляли ее один на один с собой и своими мыслями. Нет, конечно она могла позвонить им и даже увидеться, но смотреть на натянутые улыбки и сочувствие в глазах не было сил и желания. Думы не были полны отчаянием новизны проблемы. Скорее скучная серая муть. Шла медленно. Спешить было не зачем.
И вдруг, что-то невыносимо яркое мелькнуло сбоку. Машка повернулась посмотреть, нет. Обычный пейзаж хмурым осенним днем. Спешащие по делам люди в темных одеждах. Шуршание колес по влажным мостовым. Все как всегда. Отвернулась. Вздохнула. Пошла дальше. И тут опять. Где-то на периферии зрения яркий желтый что-то там. Быстро обернулась, ничего. Опять показалось. Подумала: «Только зрительной галлюцинации мне не хватает. Но я же четко видела этот желтый плащ!». Потерла глаза. Что-то острое впилось в ладони. До боли, до крика. Сильно зажмурилась. Боль отпускала. Медленно, еще боясь, убрала ладони и осторожно открыла глаза. Посмотрев сквозь ресницы на ладони еще раз, вскрикнула. Руки усыпаны мелкими крошками не стекла, но очень похожего. Что быстро-быстро таяло в ее теплых ладонях.
Крови и порезов не было. Попробовала открыть глаза, невыносимо. Очень ярко. Ещё и ещё. Пробовать. Жмуриться. С какой-то попытки вышло.
Распахнула глаза и ошалела.
От яркого медового солнца, от пестроты птиц прыгающих по веткам, от разноцветности жёлтого полотна, от скромной и нежной красоты поздних осенних цветов. Казалось, свет исходил отовсюду. И только серые пятна людей тяжёлыми тучами шли по улицам. Контраст столь невыносим, что был насмешкой. Черно-белой призмой среди цветного кино.
И тут она, девочка, в ярко жёлтом плаще. Зелёных резиновых сапогах в ромашку. Девочка задорно прыгала по лужам перебираясь от одной к другой. Остановилась, посмотрела на Машку и как закричит:
- Мама, эта тётя меня видит!
На крик из окна высунулась улыбчивая, рыжая голова на тонком теле в цветастом переднике. Улыбнулась и весело помахав Машке крикнула:
- С добрым утром, спящая красавица.
Расхохаталась и исчезла.
Машка кивнула сама себе, улыбнулась и пошла дальше. С любопытством смотря на новые цвета, таких привычных мест.
"лучше не скажешь, проснулась".
Сначала Машка перестала бояться. Просто в один день проснувшись утром, не нащупала у себя старых мыслей об тяготах одиночества. Наоборот! Это таило столько возможностей.
А потом она завела собаку. Исполнила детскую мечту.
И стала просыпаться от невыносимой радости, хмуриться больше не было сил. Гуляла по утрам, знакомилась с местным клубом собаководов. Вечерами пела рок под гитару с дворовыми мальчишками. Целовалась с ветром и солнечными лучами. Лежала на еще теплой земле, под августовским звездопадом. Радовалась. Улыбалась прохожим, смотрела прямо в глаза. Искренне. Так, как человек, которому никто и никогда не делал больно. Чаще люди улыбались ей в ответ.
А потом, в поездах, на станциях стала танцевать. Не сильно, но с чувством. Под давно забытые треки. Ловила удивлённые, и не только, взгляды. Подмигивала и продолжала кружиться.
Ходила в сантиметрах от земли лишь иногда спускаясь на землю. Но потом и это бросила. К чему притворство когда так хорошо.
Тем временем город наполнялся слухами, что завелась новая сумасшедшая и встреча с ней заразна. От её улыбки люди начинают сходить с ума.
Начинают любить жизнь.
#фотография с просторов интернета