Среди документов музейного архива хорового дирижера Сергея Жарова внимание привлекает оригинальная обложка концертной программы: на ней изображен необычный орган – трубы увенчаны сверху изображениями бравых казаков в папахах.
Так начинались триумфальные гастроли в Америке легендарного Хора донских казаков под управлением Сергея Жарова, организованные самым известным американским импресарио Солом Юроком.
Жаров с детства пел в московском Синодальном хоре и учился в Синодальном училище церковного пения. В годы Гражданской войны он добровольцем ушел на фронт и воевал в составе Донского казачьего полка. Вместе с частями белой армии, отступавшими из Крыма, Жаров оказался в Чилингире – турецком лагере интернированных русских солдат и офицеров. Именно там в 1921 году по приказу командования из всех полков были отобраны три десятка лучших певцов для участия в богослужениях. Возглавил созданный хор Сергей Жаров. А уже два года спустя состоялось триумфальное выступление коллектива под управлением Жарова в Вене в церемониальном зале дворца «Хофбург».
К концу 20-х годов Хор донских казаков стал одним из самых популярных ансамблей русского зарубежья. В Германии возбужденные слушатели после концерта ломали стулья в зале, требуя бисов.
Коллектив объездил весь мир, выступал в крупнейших концертных залах Европы, Америки, Японии, Австралии и Новой Зеландии. Восторженные отзывы об искусстве певцов и дирижера оставили Александр Гречанинов и Сергей Рахманинов. После концертов при дворах европейских монархов хористы награждались медалями, а регент – орденами.
За 55 лет существования хор дал просто невероятное число концертов – около десяти тысяч! Зрителей приводила в восторг блестящая военная выправка хористов, их экзотическая форма с папахами и шашками. Но подлинный мировой успех Жарову и его хору обеспечила русская певческая школа, великие традиции православного церковного пения.
Сергей Жаров всю жизнь мечтал хотя бы раз выступить на родине, но мечта его так и не осуществилась. Однако историческая справедливость все же была хоть и частично, но восстановлена – спустя десятилетия в Россию вернулся архив музыканта. В 2010 году он был безвозмездно передан в Музей музыки.