Тут со мной беда приключилась - смотрел прекрасный советский фильм "Мэри Поппинс, до свидания". И вдруг, ни с того, ни с сего, решил поискать, кто автор текстов к песням фильма. И тут удивился по-настоящему. Многие, наверное, скажут, что это всем давным-давно известно, и так далее, но... будем считать меня рассеянным, и также будем считать, что я не один такой )
Итак, автор замечательных текстов песен в "Мэри Поппинс", а также к не менее прекрасному мультфильму "Остров сокровищ" - Наум Олев. Прочитав это имя, я изумился. Не знал такого имени, поэтому начал восполнять пробелы в образовании. Тем более, что этими двумя картинами поэт не ограничился - тут и "Трест, который лопнул", и "Зеленый фургон", и тексты для песен многих известных советских и российских исполнителей.
Итак, Наум Миронович Олев (настоящая фамилия - Розенфельд) (1939 - 2009). Псевдоним взял, чтобы не принимали за сына известного военного корреспондента "Комсомольской правды", Михаила Розенфельда, погибшего во время Великой Отечественной войны.
По собственному признанию Олева, прославился он довольно неожиданно:
"Вдруг на эстраде образовалась ниша, в которую я очень удачно попал со своими «Робинзонами». Первые строки песни придумал даже не я, а моя подруга, с которой я тогда подживал. «Ходят-бродят робинзоны со своими островами. Наступают на газоны, попадают под трамваи».
В то время в моду быстро входила романтика: «Едем мы, друзья, в дальние края!» И я сказал своей девушке: «Стихи очень талантливые, только их надо слегка переделать так, чтобы робинзоны не попадали под трамваи, а садились в них и *** (ехали) в светлое Завтра».
Подруга ответила: «Дарю строчки тебе, а ты делай, как знаешь».
Поскольку я уже мог не только писать по вдохновению, но и делать «как надо», я изменил смысл и дописал несколько строф. По счастливому стечению обстоятельств стихи попали к композитору Оскару Фельцману. Он привык к рифмам вроде «кровь – любовь», «ехали – приехали», а тут абсолютно новые созвучия. В сомнении позвонил поэту Льву Ошанину: «Вот принесли текст какого-то ***(идиота), который даже рифмовать не умеет. «Робинзоны – горизонты» – это что, рифма?» «Рифма, – ответил Лев Иванович, – причем классная».
Если бы они знали, какого джинна выпускают из бутылки! Песня была написана и сразу стала супершлягером. Вот тогда я почувствовал, что знаменит.
(из интервью Н. Олева Игорю Зайцеву).
Нет на карте белых пятен,
Вся земля давно обжита.
Очень трудно жить на свете
В наши годы без открытий.
Ходят-бродят робинзоны
Со своими островами,
Вдаль их манят горизонты
Не пугают расстоянья. - вот об этой песне речь.
"Злостный, закоренелый романтик" - так называл он себя сам. Любимец женщин, любитель погулять, автор хулиганских переделок собственных песен, автор грандиозных розыгрышей собственных друзей и знакомых.
Это он написал тексты, которые помнит вся страна:
В центе города большого,
Где травинки не растет,
Жил поэт, волшебник слова,
Вдохновенный рифмоплет.
Рифмовал он что попало,
Просто выбился из сил
И в деревню на поправку,
Где коровы щиплют травку,
Отдыхать отправлен был.
Кружит Земля, как в детстве карусель,
А над Землей кружат ветра потерь,
Ветра потерь, разлук, обид и зла,
Им нет числа.
Им нет числа, сквозят из всех щелей,
Сердца людей, срывая дверь с петель,
Круша надежды и внушая страх,
Кружат ветра, кружат ветра.
Сотни лет и день, и ночь вращается
Карусель-Земля,
Сотни лет все ветры возвращаются
На круги своя.
Кто от шпильки до булавки,
Кто от туфелек до шляпки
Элегантность сама,
От меня без ума
И весьма почтенный
Джентльмен седой,
И мальчишка любой.
Это Мэри Поппинс. Но ведь был еще и "Остров сокровищ":
Все герои данной драмы,
От флибустьера и до магистра наук,
Сойдутся на краю вот этой ямы,
Где Флинт зарыл с пиастрами сундук.
Начнется все со старой карты,
В итоге кое-кто не соберет костей,
А островок, что мог бы быть курортом,
Объектом станет дьявольских страстей.
Колумб Америку открыл -
Великий был моряк,
Но заодно он научил
Весь мир курить табак.
От трубки мира у костра,
Раскуренной с вождем,
Привычка вредная пошла
В масштабе мировом.
До конца всего осталось
Несколько минут,
И меня, какая жалость,
Видно не убьют,
Не болтаться мне на рее,
Не пойти на дно,
Фортуна лотерея,
Фортуна лотерея
В жизни и в кино,
В жизни и в кино,
В жизни и в кино, и в кино.
В жизни, как в кино?
Вроде, как в кино,
Но не как в кино.
"Листья жгут", "Непогода" - это все он, Наум Олев. Песни с его словами пели Боярский, Гурченко, Пьеха, Пугачева, Кобзон, Лещенко, Понаровская, Успенская...
В 1988 году Наум Олев практически перестал писать стихи, открыл галерею, где выставлялись картины московских художников, и до конца жизни работал галеристом. Его галерея проводила выставки и в России, и за рубежом. Не знаю, черт побери, каким галеристом был Олев, но его стихи живут в памяти огромной страны - не целиком, так частями.
Умер Олев в 2009 году, после продолжительной болезни. Похоронен на Донском кладбище.
В общем, простите великовозрастного рассеянного дяденьку, что не знал этого имени, хотя многие его тексты знаю наизусть. Но - все поправимо. Теперь знаю и помню.
