«В рабочем квартале жгут светлые дали в мартеновских лютых печах
Как небо титаны державу держали и носят ее на плечах.»
( Ю. Шевчук «ДДТ»)
Титаны, это пожалуй самое первое слово какое приходит в голову. Что-то мощное, древнее, сильное. Памятники прошлой страны. Исполины. И ладно если бы только вождям, коих было великое множество, но нет возвеличивали человека. Нет, не усталого, после заводской смены металлурга или шахтёра после забоя, не доярку, по колено в навозе на зимней ферме.
Возвеличивали некую абстракцию с названием «Человек труда». Вид у него как правило был решительный и отстранённый от всего, поскольку думать этот человек мог только о трудовых свершениях, причём исключительно «новых» (потому как «кто старое помянет») и о Родине, которая этих свершений по определению ждала. У этого человека не было материальных проблем, не простывали дети, его не волновало отсутствие одежды и продуктов. Универсальный солдат. Металла не жалели. С ним, в той стране проблем не было. Со всем остальным были.
Старики смотрят на памятники выцвевшими васильками глаз. Они вспоминают молодость и определённость СССР. Я их понимаю, потому что вспоминать собственный рассвет всегда приятно, а нынешнее непонятно и туманно. Когда человек уже «едет с ярмарки», как гласит поговорка, всегда охватывает тревога и печаль. Мы не умеем веселиться в старости, не в нашей крови. Зато жертвовать — это запросто.
Время беспощадно. Смывает хищной волной государство, страны. Меняется строй...А исполины, огромными красными вешками стоят на земле. Устремляют руки в небо подобно Атлантам. Символы, мимо которых не пройдёшь. Камень, бетон металл. Огромные фигуры с колосьями, серпами и молотами, глядят перед собой или в небо не живыми глазами, но время берёт своё. Сглаживает острые углы. И вот под монументом, игнорируя все законы идеологии трескается асфальт, а сквозь него с боем прорывается жёсткая степная трава. И какая-то «школота», у которой любовь, пишет на исполинской ноге Саша+ Лена=Л, или вообще появляется пресловутый «Вася», который нагло заявляет, что «здесь был». И вождь, «смотрит» недоверчиво из зарослей кустарника на бегущую мимо, совсем другую жизнь.
В одном из сёл области возле администрации как водится стоит памятник Ильичу. Скульптура словно бы движется. Я посмотрел на неё сзади и по спине пробежал неприятный холодок. Она была выполнена настолько реалистично (в добавок «ветер» «развевал» пальто), что мне показалось, что вот-вот шагнёт с невысокого постамента и пойдёт, дробя асфальт, по центральной улице посёлка, укоризненно глядя на капиталистическую действительность. Каменный гость.
В ту ночь мне снились памятники. Они шли по дорогам страны. Маршем.