Каждый корабль имел большой груз, охватывающий не только знания нашей культуры, но и, самое главное, жизнь; живых представителей нашего мира. Наша ДНК также была надежно сохранена в корабельных лабораториях. Давай я тебе кое-что покажу.”
Махзи снова обратила свое внимание на сферу и быстрым жестом руки показала еще один вид лаборатории. Место было таким же, но выглядело гораздо менее грязным. Линии исчезли, и большинство машин, большие контейнерные колонны и витрины казались довольно неповрежденными. Место выглядело старым, очевидно заброшенным и покрытым пылью, но большинство инструментов и контейнеров выглядели хорошо организованными и аккуратно уложенными.
"Это явно не то, что я снимал ..." - подумал Дедрик.
Разница в качестве была несравненной. Трехмерный мир, в котором они сейчас находились, казался настолько реальным, что трудно было поверить, что они находятся в искусственной проекции. Пространство плавно сменилось видом снаружи пещеры, где бесчисленные существа медленно пробирались к пещере через ту же самую трещину, которую четверо посетителей использовали ранее, чтобы добраться до пещеры. Их было так много, что у входа в расщелину образовалась пробка. Что-то привлекало животных ордами. Несколько видов, включая некоторых крупных птиц, также решили войти в проход.
Следуя за ними, они вскоре оказались в пещере, где происходило самое странное сборище. Больше черепах, чем когда-либо видел человек в одном месте, покрывало землю пещеры вместе с бесчисленными грызунами. Несколько десятков больших саблезубых кошек сгруппировались в дальнем левом углу, образуя круги внутри кругов, шагая друг за другом, как будто выполняя сложный ритуал. Справа, вдоль дальней стены пещеры, на полу лежало более пятидесяти гигантских гиен, все они стояли, как сфинксы, лицом к поврежденному сосуду, на удивление не интересуясь другими жертвами вокруг них. Наверху, медленно кружа по потолку пещеры, мириады птиц, некоторые маленькие, как канарейки, другие больше орлов, летали беспорядочно по бесчисленным кругам и направлениям по периметру пространства. В любой другой день в такой ситуации произошла бы настоящая бойня. Тем не менее, по какой-то неизвестной причине, различные виды были в мире друг с другом. Хищники и жертвы, словно собравшиеся в каком-то святилище, где законы природы не действовали, где некая невидимая сила противостояла естественному импульсу их дикого инстинкта, легко сосуществовали.
Только один вид, казалось, был в смятении: шимпанзе. Они становились все более и более возбужденными. Их пугливое поведение было так же связано с присутствием других хищников, как и с кораблем. Каким-то образом успокаивающая сила сосуда не оказывала на них того успокаивающего воздействия, которое она оказывала на другие виды. Сначала испуганные и нерешительные, вскоре несколько шимпанзе нашли свой путь через брюхо корабля. Бросая и ломая почти все, с чем они соприкасались, скорее всего, в поисках пищи, некоторые в конце концов пробрались в лабораторию Кахну. Одна из обезьян, ростом поменьше большинства из его группы, приблизилась к маленькому блестящему предмету, который другой шимпанзе только что с силой швырнул на пол.
Он схватил его одной рукой и поднес к лицу, сделав глубокий короткий вдох. Продолжая переворачивать артефакт вверх ногами над собой, он начал пить жидкость, стекающую с него, пока она не высохла. Через несколько секунд загнанное животное лихорадочно перебирало каждый контейнер, который могло найти, выпивая все, что попадалось ему на пути. Наконец он нашел контейнер, который не мог сломать, по крайней мере, не так легко. После нескольких попыток ударить банку о землю, объект, наконец, лопнул, и маленький шимпанзе бросился собирать свой приз. Схватив несколько желатиновых яиц, выпущенных из разбитого контейнера одним быстрым взмахом, он поднес их ко рту и умудрился порезаться в процессе, пальцы, губы и горло одинаково. Внезапно почувствовав боль, вызванную острыми осколками, он бросил все и выбежал из комнаты, крича и постанывая.