- Эбба!- подумал Франсуа. - Черт!- наконец сказал он вслух.
Через несколько часов после их обескураживающего Открытия, эти двое и их груз были встречены обратно, но не без смешанных чувств. Остальные колонисты видели видеозаписи, присланные камерами Франсуа и Тендаи, и хотя они оба избегали снимать большую часть душераздирающей сцены, их коллеги просмотрели достаточно, чтобы пожалеть, что они смотрели ее.
На следующий день Дедрик и Франсуа вместе с отважным Лэдли вызвались позаботиться о том, что осталось от их павших друзей-астронавтов, и, не задерживаясь над решением, похоронили тела рядом с местом крушения, как раз там, где корабль должен был приземлиться. Этот район был прозван “Ки-Ларго” задолго до роковой аварии, и все быстро согласились сохранить это имя, несмотря ни на что. После нескольких дней напряженной работы на плоском плато были воздвигнуты четыре пирамидальных памятника, каждый высотой около двух метров, построенных из камней, найденных поблизости. Дедрик также попросил Тендая вырезать памятную каменную табличку, поскольку он проделал такую хорошую работу с той, что предназначалась для могилы Наджиба. Хотя изваяние каменной плиты с точностью, используя один из кормовых сверл станции, было сложной задачей, учитывая громоздкость оборудования, зимбабвиец сделал, еще раз, заметную работу. Большинство обитателей базы участвовали в написании посвящения, за исключением Чазмы и Лю, первая из-за ее юного возраста, вторая потому, что она была слишком эмоциональна, чтобы сделать это. После нескольких слов Дедрика в память о своих потерянных друзьях, группа вернулась домой, и каждая пара удалилась в свои комнаты, оставив станцию странно тихой и призрачной на весь оставшийся день.
Кардиум
Открывалась новая глава их смелого путешествия, и после мрачных событий последних нескольких лет, Хасма была счастливой переменой для членов станции. Если рождение ребенка среди семи взрослых, тесных в пространстве не больше нескольких маленьких комнат, изо дня в день было трудной задачей, то на Марсе это был замечательный подвиг. Несмотря на это, Ладли и Сабрина были абсолютными спасателями жизни, заботясь о ребенке, в то время как Вера, необычно ослабленная рождением своего ребенка, была вынуждена отдыхать и медленно восстанавливать свои силы. Рутина была нарушена всего несколько дней назад. Всего через несколько недель после трагического крушения MF3 маленькое Марсианское сообщество переориентировало свое внимание на благополучие и выживание своих членов. Тендай и Ладли вновь обрели более позитивный взгляд на свое положение. В конце концов, аванпост был надежным и безопасным домом уже почти десять лет, и если только непредвиденная катастрофа не поставила под угрозу их жилища, жизнь на первой базе Марса была не так уж плоха. Но теперь они все больше, чем когда-либо, понимали, насколько ненадежным и ценным был их маленький аванпост. Семь стручков и три теплицы, которые теперь считались их поселением, больше не получат припасов с Земли. Они были совершенно уверены в этом. Они также очень хорошо знали, что их база требует постоянного мониторинга, и все, что происходит с любой частью их среды обитания, автоматически влияет на всю базу. Станция Марс сначала была их оазисом в пустыне размером с планету. Все они знали, что их жизнь зависит от того, насколько хорошо работают их жилища, компьютеры и машины. Не имея возможности вернуться на Землю, а непохожая Земля никогда больше не вступит в контакт, они все были уверены, что они были сами по себе.
"Итак, я думаю, что мы должны сосредоточить наши усилия на оранжерее III, прямо сейчас. Вчерашний обвал ослабил якоря пять и шесть. Если мы используем обе Дуги 1 и 2, по одной с каждой стороны, здесь и здесь, мы сможем переместить новую опору на место с помощью дуги 3, не оказывая слишком большого давления на раму”, - сказал Дедрик, указывая на диаграмму верхнего вида станции.
- Ну и чего же мы ждем?- спросил Франсуа.
- Согласен. Тендай, мы с тобой возьмем Ровер 1 и 2. Франсуа, у тебя есть Дуга 3. Ты знаешь, что делать. Пойдем.”
В большинстве дней на Марсе ни малейшего дуновения ветерка не почувствовал бы любой, кто вышел бы на улицу с голой кожей, если бы такое было возможно. Сегодня был один из таких дней. Солнце, стоявшее высоко над форпостом, приблизило наружную температуру к двадцати градусам по Цельсию-приятная перемена по сравнению с ледяным холодом предыдущей ночи, который зафиксировал колоссальный минус семьдесят на внешнем датчике.