Что заставляет людей начать вести дневник? Чаще всего это какое-то важное событие: начало войны, новая работа или рождение ребенка.
Записи с наблюдениями за детьми — жанр малоизученный. Главный герой таких дневников не сам их автор, как это часто бывает с личными дневниками, а ребёнок. Родитель подробно описывает физическое развитие, поведение своего чада, течение болезней, и через такой анализ понимает свои ошибки как воспитателя и пытается исправить их в будущем.
Рождение сына Вити в 1940 году побудило Дмитрия Фатеева, начальника гарнизонной библиотеки, начать писать дневник. Удивительно, что даже начало войны и наступления немцев никак не отразились в тексте, где на первый план вышла болезнь Вити. Дневник вёлся недолго; автор в 1942 г. ушёл на фронт и пропал без вести.
«Такой наблюдательный и восприимчивый»
16.12.1940. Вечером сегодня сидим около стола я и Томачка, и он [Витя — ДД] в качке. Взял он свечку и ну в рот толкать. Одним концом толкал, не мог попасть, живо повернул другим и – в рот.
Вмиг и схватился за свечку, сшиб её. То вот ему ножницы надо. Не даёшь — сердится, кричит.
Такой наблюдательный и восприимчивый.
Вот я закурил; он так внимательно смотрит! Я на гитаре стал играть, а он всё бросил, слушает и так пристально смотрит.
Днём сегодня малость перемогался, а как только увидит меня, так сейчас засмеётся и заговорит: «Абля, абля». А кричит так здорово!
1-го января 1941 года. Поздравляю тебя, Витя, с Новым годом. 30-го декабря тебе исполнилось 9 месяцев, а по своей сообразительности, смекалке, пытливости, наблюдательности и «работоспособности» ты далеко превзошёл свой возраст. Работать для тебя — закон. Если не игрушками играешь, так бабушке, матери или мне волосы дерёшь, в рот лезешь, глаза ковыряешь. К столу посадишь, так ты сейчас же полез на столе всё доставать. Сегодня я посадил тебя к себе на колени, а сам смотрю на ёлку. Мне как раз мама налила чаю и я прежде отодвинул стакан с чаем. Думал, что ты не достанешь. Вдруг мама кричит: «Митя, Витька стакан схватил!» А ты уже придвинул его к себе и руку в чай сунул. Малость обжёгся (но не обварил) и заплакал. Дал я тебе конфетку, и ты перестал.
— Однажды бабушка лежала на койке, а ты около неё забавлялся игрушками. Потом взял юлу, да этой юлой по лбу ей огрел.
15-02.1941. Дали ему однажды журнал «Мурзилка» №1 за 1941 г. На обложке журнала рисунок — детишки строют дворец советов, красивенькие. Вот он их и давай целовать.
22-02-41. Сердиться уже умеет. Вчера я возьму соску поднесу ему ко рту, а потом обратно уберу. Сначала он рот открывал, а потом надулся, и не стал брать и даже отвернулся, да так зло смотрит. Или ещё: позвал его к себе на руки, да не взял. А потом уж его зову, а он не идёт.
10-03-41. Научился здороваться. Как только захожу в комнату, так он уже правую руку подаёт, ухожу — тоже.
21.05.1941. Виктор — поет. Головой покачивает и еще рукой помахивает, а сам поет. Тамара была в лазарете, так он наскучал о ней и вот все время кричит: «Мама».
Научился говорить «кака», «не надо». Купил ему карету. Бабушке за подол держится и ходит.
2/VII.1941. Виктор что-то сегодня весь день капризничал. Скажешь: «Не плачь, по жопке начикаю». Он головой крутит: «Не надо».
7-08.1941. «Волка ноги кормят». Виктор сегодня встал рано, в 6-м часу, пополз на кухню. Взял в столе хлеба и ест. В общем, с сегодняшнего дня сделал начало перехода к самостоятельным способам добывания пищи.
23 августа 1941. Позавчера несколько раз показал Витиньке портрет тов. Сталина, а потом заставил его показать. Показал правильно. Вчера взял портреты Ленина и Сталина, и спрашиваю: «Где Сталин?» Он показал правильно. Потом говорю: «А это Ленин». Несколько раз повторил, указывая его пальцем. Потом стал его спрашивать попеременно. Правильно показывает.
27-12.1941. — Ну, Витяй растёт. Смотришь на негоего проказы, и сердце радуется. Сам умывается и утирается. Знает и показывает нос, рот, лоб, окна, столы, стулья, койки, ружьё (спросишь его: «Где пу?»), гитару, гармонь и другие предметы, а вот говорить никак не могу научить. Все понимает, а вот говорить не хочет – ленится.
«Лучше, думаешь, сам бы это перенёс»
4-02.1941. Виктор сильно болеет. Опять воспаление лёгких.
Причём, на этот раз тяжелее. И чесотка, и оспа, а тут ещё воспаление.
На днях я прихожу вечером, а мама и говорит: «У Виктора температура 43». «Сорок три?» — как думаю так? Ведь на термометре всего делений-то 42°, а за этим уже следует смерть. А ему, ребёнку такому слабенькому и [подавно] «амба».
«Откуда, — говорю я, — вы взяли 43°»? Потом уж она растолковала 40,3°.
Выписали лекарств разных сортов и калибров.
Время 6 часов вечера. Сейчас была сестра и ставила Виктору банки. Уснул. Постанывает, а не хрипит у него в глотке-то. Сразу лучше.
А то и лекарствами поили, и салом свининым с молоком, и горчичники ставили — ничто не помогало. Такой нудный кашель, что смотришь только на него, как он мучается и что дыхание захватывает. «Лучше, думаешь, сам бы это перенёс». В глоточке всё время у него хрипит.
13 августа 1941 г. День хороший и теплый. Виктор заболел. Очевидно, малярия. С утра хорошо себя чувствовал, а потом, после завтрака, стало хуже. Вечером температура 38,3˚. Сильно расслаб и тянет (потягивается). Признаки в пользу малярии. Вчера мама и Тамара с ними ходили по ягоды вечером, температура уже была вечерняя, сырая и холодная. Кроме того, около грязной речушки Вишкиль. Вот, вероятно, там-то он ее и прихватил.
6 сентября 1941 г. — Вот чудила Виктор! Запомнил, что врачи, когда прослушивали его, так в уши вставляли шнурки, и сам теперь над этим упражняется. Возьмет затолкает в уши, какие попадутся в руки веревочки, и сидит. Воображает, что и он врач.
***
Полный текст дневника впервые был опубликован на сайте «Прожито», который вы можете прочитать по ссылке.
Если вам нравятся наши материалы, подписывайтесь, ставьте лайки и рассказывайте о нас в соцсетях.