- Ну, мне не нужен безрукий муж!- она огрызнулась, ее янтарно-золотые глаза пылали. “И если ты так плохо соображаешь, я настаиваю, чтобы ты ушел, Трохид.”
В последующие дни морское ушко постоянно давило на него, словно туго затянутый жгут, и вынудило его отказаться от своей роли в Министерстве охраны кораллов. Выйдя на пенсию, он, по мнению Кораллин, стал тенью самого себя. Ранним утром он бесцельно бродил по гостиной, как призрак. Его письменный стол, ранее заваленный книгами вроде "оживших жизней анемонов" и "любви из известняка", теперь был пуст, за исключением одного тома: "трудная адаптация к пенсии".
Кораллин посмотрела на каменную палку отца, лежащую на полу. Он разделился на два, затем на три, пока не стал похож на множество пальцев. Ее голова начала кружиться, но в этот момент дрожь в воде прекратилась. Корабль прошел мимо. Ее изумление медленно рассеялось. . . . Придя в себя, она наклонилась, взяла каменную палку и протянула ее отцу. Он взял его, но вместо того, чтобы съесть вместе с ним, поставил на край тарелки. Он обхватил левой рукой культю, как будто его запястье пульсировало от фантомной боли рядом с призраками на воде.
- Люди-это угроза, - сказал Трохид. - Наше единственное утешение в том, что они не могут разрушить нашу жизнь больше, чем уже разрушили.”
- А почему бы и нет?” Коралловое спрашивают.
- Потому что они-огонь, а мы-вода. Огонь испаряет воду, и вода побеждает огонь. Эти двое никогда не смогут по-настоящему встретиться.- Изар вышел из своего маленького подвального кабинета и посмотрел направо и налево по коридору. Убедившись, что он один, он повернулся на каблуках и зашагал по тускло освещенному коридору к частному лифту, где показал свое удостоверение личности перед сканером. Лифт был прямо там—Изар был единственным человеком, который когда—либо пользовался им-но он был настолько старым и ветхим, что его прутья двигались так же медленно, как артритные колени.
Изар изучал свое удостоверение личности, ожидая, когда решетка лифта расступится. На обратной стороне его карточки светилась круглая бронзово-черная эмблема, буквы О и D переплелись над рыболовным крючком, разрезавшим круг пополам. На лицевой стороне карточки было написано: Изар Эридан, вице-президент по операциям. Под словами была выцветшая фотография—светло-голубой воротничок, каштановые кудри, темно-синие глаза, смотревшие в камеру с некоторой тревогой, потому что в тот день, когда шесть лет назад была сделана эта фотография, он впервые оказался в компании, где решил провести остаток своей жизни.
Решетка лифта со стоном остановилась. Изар шагнул в ветхую клетку и проехал по ней от первого этажа подвала, В1, до второго этажа, В2. Тридцать этажей океанского владычества над землей были гладкими и современными—здание образовывало бронзовую стеклянную стрелку, указывающую на небо в Менкаре—но три подземных этажа всегда намеренно исключались из реконструкции. B1 содержал офис Изара и других ключевых людей в оперативном отделе; В2 можно было подняться только на этом частном лифте, к которому Изар имел доступ только с Антаресом Эриданом, президентом океанского Доминиона. Но Антарес никогда не спускался в B2 после первого дня работы Изара в компании, поэтому Изар считал B2 своим личным убежищем. Что касается В3, то он был доступен только Антаресу, но Антаресу он был не нужен, поэтому он лежал темный и пыльный.
Когда лифт снова открылся, Изар сделал три шага к единственной двери на Б2 и вошел в комнату. Это был склад без окон, с некрашеными стенами и неубранным полом, но он чувствовал себя так же уютно, как если бы это был пентхаус—эта комната была его изобретательской комнатой. Каждый вечер, как только обязанности его дневного вице-президента были выполнены, после того, как другие сотрудники ворчали, выходя из дверей Ocean Dominion, Изар прокрадывался в свою комнату изобретения, чтобы начать свою ночную смену: Кастор.
Вне камеры изобретения существовал Изар; в камере изобретения он ожил. Но не сегодня.
Вместо того чтобы топать в свое логово, как лев в саванну, Изар закрыл дверь и прислонился к ней, опустив плечи.