Как мог их отец действительно думать, что это было хорошим решением проблемы рождения такого количества дочерей? Что угодно, где угодно, кто угодно - даже Джордж - будет лучше, чем женский монастырь на Скадарском озере.
Милица наклонилась и вынула ложку изо рта сестры. ‘Не делай этого. Мы больше не дома.
‘Я не знаю это! Я ненавижу это место! Большой дворец! - фыркнула она. «Это как клетка!» Стана вскочила со стула и подошла к большим открытым окнам. «Почему это должен быть он?» Она повернулась к Милице своими большими умоляющими глазами. ‘Почему это должно быть сейчас? Я знаю, что люди разговаривают. Я слышу их шепот. Я чувствую их взгляд. Что это за глупое высказывание их? «Незваный гость хуже татарина?». Ну, это мы. Пара незваных татар. Они нам не нравятся. Они презирают нас. Ее красивые губы сжались. 'Я боюсь. Я боюсь этих больших, холодных дворцов. Я боюсь людей, которые здесь живут, и больше всего я боюсь моего мужа. Он не любит меня, я знаю, что он не любит. Он едва может смотреть мне в глаза.
«Он сделал тебе предложение, и это все, что имеет значение».
'Как ты можешь говорить такое?'
«Я не знаю, что еще сказать».
Сестры сидели молча и пили чай. Единственным шумом было царапание ложки Станы, когда она размешивала больше джема вокруг своей чашки.
«Я просто хочу, чтобы мама была здесь», - сказала Стана, внезапно поставив чашку и подтянув колени под подбородком. «И мама, и папа пришли на твою свадьбу».
«С тобой все будет хорошо». Милица сжала ее руку.
"Я скучаю по нашему маленькому дворцу."
Милица смотрела через большое открытое окно на красиво ухоженные газоны за пределами. - Так я… - быстро добавила она, поворачиваясь к сестре: «С тобой все будет хорошо. Ты не одинок. Ты должен, чтобы я присматривал за тобой.
- Ты? - глаза Станы снова наполнились слезами.
'Я присмотрю за тобой.'
‘Пожалуйста ... Я не уверен, что смогу сделать это без тебя. Ты всегда был сильным, умным - тем, на кого все смотрели. Она схватила сестру за плечи и крепко сжала их. ‘Обещай, что у тебя все будет хорошо? Обещай!
Ее хватка была сильной, ее боль очевидна. Милица глубоко заглянула в черные глаза своей сестры. Возможно, вина была в том, что судьба подарила ей лучшую руку, возможно, это был инстинкт, обязанность старшего брата присматривать за другим, или, возможно, это было лишь грубое видение разбитого сердца ее сестры, но Милица не остановилась. Она не дрогнула. «Обещаю», прошептала она. «Пересеки мое сердце». Она подцепила прядь волос за ухо сестры, прежде чем обхватить ее подбородок. «Вместе мы можем сделать что угодно», - тихо сказала она, затем поцеловала Стану в щеку.
Спустя годы Милица тут же вспомнила, что одним маленьким поцелуем она запечатала их судьбы. Навсегда после того, как она была вынуждена помочь своей сестре, чтобы прийти к ней на помощь. Она обещала. Она пересекла свое сердце. Больше нечего было обсуждать.
«Улыбнись», - сказала она. "Вы женитесь."
Свадьба была в 3 часа дня. и Стана многое сделала. Как было традиционно, ее платье было в стиле придворного. Сделанный из белого шелка, он был расшит серебряной нитью, жемчугом и бриллиантами на шее, и надеть ее потребовалось более часа. Ее тонкие кружевные чулки было трудно уместить в жару, и горничная ее новой леди, Наталья, взяла возраст, потянув их за колени Станы. Затем были установлены кружевные нижние юбки, чтобы придать платью объем, а затем накрахмаленные юбки. Более широкое платье, сделанное из серебра и шелка, было наслоено сверху. Перевернутый V спереди позволял другой юбке из более тонкой серебряной ткани заглядывать. Из-за поздней летней жары и влажности вместо обычного тяжелого бархатного поезда Стана выбрала простую мантилью и вуаль из нежного кружева шантильи ручной работы. Она была прикреплена к алмазной и жемчужной тиаре, ее свадебному подарку от царя. К счастью, месье Делакруа был рядом, чтобы убедиться, что ее прическа была идеальной. Тучный парень с пышным цветом лица и длинными вощеными усами, он прибыл на фоне яркой фанфары, сопровождаемой фалангой лакеев и бугром лаванды.