Об операции «Барбаросса» сказано и написано очень много. Одни считают эту операцию авантюрой Гитлера и его генералов, другие придерживаются мнения, что сам по себе план «Барбаросса» был удачным, но провалился из-за постоянных вмешательств фюрера в действия своих генералов. Естественно, говорят и об упорстве частей Красной Армии, которое стало для немцев неожиданностью, и о мобилизационных возможностях Советских вооружённых сил, сумевших в короткий срок призвать в армию огромное количество военнослужащих, которые своей массой остановили германскую военную машину. Но единой точки зрения относительно причин срыва «Барбароссы» не существует.
Чтобы понять, почему провалилась операция «Барбаросса», необходимо разобрать наиболее распространённые о ней клише.
Первое клише – «неожиданность нападения Германии». Это мысль является основополагающей в объяснении ошеломительных успехов вермахта в первые недели войны. В связи с этим приводятся многочисленные факты того, как Германия «искусно» скрыла приготовления к вторжению. Дезинформации было столько, что сам её объём должен был вызвать подозрения у советской разведки. Переброску сухопутных войск на границу с СССР Германия объясняла подготовкой к высадке в Англии. Якобы немцы оставляли здесь, на Востоке, заслон на случай нападения СССР. Прикрывали свой тыл на момент операции «Морской лев».
В то же время немцы активно собирали информацию об укреплениях, дислокации войск и военных аэродромах, расположенных в приграничных округах СССР. Особенно в этом преуспела «Группа Ровеля», самолёты которой, летая на недостижимой для советских истребителей высоте, произвели фотосъёмку советских военных объектов вплоть до Уфы. Но ещё 15 апреля 1941 года один из таких самолётов всё же был сбит советскими лётчиками. В этот же день об этом было доложено в Москву. Таким образом, уже в апреле 1941 года Сталин знал, что Германия ведёт полноценную подготовку к войне против СССР.
Нельзя сбрасывать со счетов и советскую разведку, которая уже тогда считалась одной из сильнейших в мире. Наверняка у Сталина были сведения о германских военных приготовлениях, т.к. скрыть передвижения танковых и моторизованных соединений – ударной силы вермахта, было просто невозможно. А их сосредоточение началось задолго до выдвижения на Восток. Единственное, чего нельзя отрицать, это неведение Сталина о сроках германского нападения. Однако эти сроки варьировали от нескольких дней до нескольких недель, что нисколько не оправдывает медлительности советского вождя.
Получается, нельзя говорить о том, что нападение Германии на СССР 22 июня 1941 года стало для советского руководства неожиданностью. Вряд ли сюрпризом была и численность наступающих германских войск, и примерное количество их танков и самолётов.
Второе клише – Сталин боялся выдвигать войска к границе, опасаясь раздражить Гитлера и ускорить приближение войны. На самом деле Сталин раздражил Гитлера ещё осенью 1940 года, когда СССР отказался присоединиться к странам «Оси» и подписать Четверной пакт, направленный против Великобритании. Именно после этого началась разработка плана «Барбаросса». Приближение войны, которую должен был отсрочить пакт Молотова-Риббентропа, ускорило дипломатическое решение, а не активные передвижения советских войск у западной границы. Более того, Сталин знал об активных военных приготовлениях Германии и должен был понимать, что уже неважно, будет ли он двигать войска на запад или оставит их в глубине СССР – война всё равно будет. Почему же они выдвинулись в самый последний момент, за неделю до нападения?
И вот здесь начинается самое интересное!
И немецкие, и советские военачальники были людьми опытными и умными, способными трезво оценивать ситуацию. И Гитлер, и Сталин, прислушивались к их мнению, вопреки устоявшемуся мнению. Так на что же рассчитывал Гитлер и его генералы, нападая на СССР?
Гитлер считал СССР «колоссом на глиняных ногах». Что это означало? Сталинские репрессии второй половины 1930-х годов привели к гибели многих опытных командиров Красной Армии, из-за чего существенно снизился уровень боеспособности советских войск. Наглядным примером этому для Гитлера стала Советско-финская война 1939-1940 годов. Успешные же действия Красной Армии у озера Хасан и у реки Халхин-Гол в 1938 и 1939 годах против куда более грозных нежели финны японцев в расчёт приняты не были.
Гитлер был уверен в сложной общественно-политической обстановке в СССР. Это касалось не только присоединённых в 1939-1940 году территорий на западе, но и всей страны в целом. Коллективизация, репрессии, да и отголоски Гражданской войны – всё это, по мнению руководства Германии, породило огромное количество противников советской власти. Вторжение вермахта на территорию СССР должно было привести в движение антисоветские силы, к свержению Сталина и капитуляции Советского Союза в лице нового руководства страны.
Германская контрразведка Абвер и её руководитель адмирал Канарис уверяли Гитлера, что мобилизационные возможности СССР ограничены и максимум, что СССР сможет собрать за 3-4 месяца после начала войны – это дополнительные 40 дивизий.
Успех начала операции «Барбаросса» должен был уверить Японию, что Советскому Союзу пришёл конец. Это бы, по мнению германских стратегов, спровоцировало вторжение Квантунской армии на Дальний Восток и в Сибирь, окончательно усугубило бы положение СССР и, опять-таки, привело к его полному военно-политическому разгрому.
Техническое оснащение Красной Армии оставляло желать лучшего. Немецкие танки по своим возможностям превосходили советские БТ и Т-26. Многочисленный перевес советских танков должен был разбиться о качество немецких боевых машин. Сведениями о новых советских танках – Т 34 и КВ – германская разведка не располагала. А если и располагала, то вряд ли могла знать в полном объёме боевые характеристики этих машин.
С учётом всего вышеописанного план «Барбаросса» к тому же предполагал, что основные силы Красной Армии сосредоточены на западных границах и на Дальнем Востоке. По этой причине германские генералы планировали нанести один сильный удар, окружить и разгромить вооружённые силы СССР в приграничных сражениях и стремительно продвигаться вперёд, отбрасывая незначительные наспех собранные силы Красной Армии. Такой сценарий уже был отработан во Франции, когда танки Гудериана быстро шли вперёд, порой даже подвергая себя угрозе полного окружения и уничтожения, но своим натиском парализуя волю французов к сопротивлению.
Ожидалось слабое сопротивление Красной Армии ввиду некачественного командного состава, слабого вооружения и нежелания красноармейцев сражаться за «ненавистную советскую власть». В национальных окраинах, а именно Украине, Прибалтике, Молдавии и Белоруссии – немцы и вовсе ожидали радушный приём.
Одновременный удар Японии на Дальнем Востоке должен был окончательно парализовать военно-политическое руководство СССР.
А что же СССР? В вину Сталину очень многие историки ставят несвоевременность выдвижения основных сил Красной Армии на запад. Однако спустя много лет это решение выглядит не просто оправданным, а стратегически верным. Гитлеру было выгодно собрать все основные силы СССР у границы, чтобы уничтожить их одним ударом. Переизбыток дезинформации об истинных планах Германии должен был вызвать подозрение у Советского Союза и спровоцировать интенсивную переброску частей Красной Армии к западным границам. Не исключено, что Абвером этих целях даже допускалась преднамеренная утечка информации.
По сути, это была ловушка. Но военное руководство СССР на неё не поддалось. Сталин и военные руководители СССР прекрасно понимали мощь и опыт вермахта, и что Красная Армия образца 1941 года не сможет противостоять натиску немцев в условиях кратковременной военной кампании. Оставалось одно – затянуть эту кампанию. Не дать немцам разгромить основные силы СССР. Превратить их путь до Москвы в бесконечное изматывающее сражение.
Перед началом войны в СССР была проведена скрытая мобилизация под видом военных учений. Из новобранцев комплектовали соединения, которые оставались в глубине страны. Другие регулярные части Красной Армии в начале-середине июня 1941 года только начали выдвижение на запад. Но их конечной целью была не западная граница, а рубежи, расположенные от границы на сотни километров.
Как покажут дальнейшие события, Канарис предоставил Гитлеру недостоверную информацию и к декабрю 1941 года СССР по совокупности сформировал не 40 дивизий, взамен разгромленных на западной границе, а более 300. Германия же имела только один наступательный эшелон войск с резервом в полмиллиона человек. На западной границе он превосходил численно Красную Армию, однако в течение летне-осенней кампании численный перевес оказался на стороне советских войск.
Есть версия, что Канарис был агентом английской разведки. И его задачей было убедить Гитлера в слабости Красной Армии и возможности разгромить её в ходе одной кампании. Как бы там ни было, но именно вторжение Германии в СССР спасло Англию от полного поражения.
Япония так и не вступила в войну против СССР. Видимо, свежи были в памяти Хасан и Халхин-Гол. Успехи Германии в первые недели войны также не убедили японцев в скором поражении Советского Союза. Стоит отметить, что советские дивизии, стоявшие на Дальнем Востоке против японцев, будут переброшены к Москве только в ноябре 1941 года и на ход военных действий в июне-октябре 1941 года никак не повлияют.
Подводя итог, можно предположить такую версию развития событий. Перед войной разведки СССР и Германии всячески старались ввести друг друга в заблуждение. Целью Германии, как ни странно, было сосредоточение как можно большего количества войск Красной Армии на советско-германской границе, желательно – всех! При этом нарастание напряжённости не должно было спровоцировать Сталина на объявление всеобщей мобилизации. Игра шла на грани.
Задачей же СССР, бесспорно, было оттягивание начала войны. Но когда это оказалось невозможным, было принято решение создавать эшелонированную оборону. Сосредотачивать на границе основную массу войск было самоубийством для СССР. О том, что руководство Советского Союза изначально планировало оборону посредством отступления армии вглубь территории страны, свидетельствует хотя бы тот факт, как быстро и организованно была проведена эвакуация промышленных предприятий на восток.
Приказы и директивы в первые дни войны наносить контрудары по агрессорам, которые современным историкам кажутся неадекватными, отвечали описанной выше стратегии ведения оборонительной войны. Во-первых, тактика наступления должна была «держать в тонусе» Красную Армию, во-вторых – изматывать немцев, привыкших наступать, но не обороняться.
Естественно, идеальных планов нет. Красная Армия в первые месяцы войны потерпела сокрушительное поражение. Но был сорван и немецкий блицкриг. Преодолев слабое и хаотичное сопротивление первого эшелона советской обороны, немцы последовательно натыкались на второй, третий и т.д. Каждый эшелон был всё более организован. Концом Барбароссы стало контрнаступление Красной Армии под Москвой 05 декабря 1941 года.
Советское руководство из двух зол выбрало меньшее. Теряя территории, оно сохраняло армию, которая, набравшись опыта и прилично измотав немцев, нанесла по ним ответный удар. Привет от Кутузова!