Улица стала для меня ещё одной школой, школой жизни. На меня, девчонку, до определённого момента не видевшую сверстников, и воспитывавшуюся в изоляции от общества, - сразу обрушилось такое многообразное общение. Я наблюдала разные характеры, темпераменты, типы поведения. Разные поступки. Киренские мальчишки и девчонки имели свой жизненный опыт, значительно отличавшийся от моего. Они рассказывали мне свои истории, приключения, детские влюблённости, объясняли мотивы своих поступков. Часто, рассказывая о своих похождениях и победах, они выдавали желаемое за действительное, но я, не имея городского опыта, принимала все их фантазии за чистую монету.
Папа по своему пытался защитить меня от неприкрытой реальности улицы. Он запрещал мне общаться с девчонками и мальчишками, которые росли в неблагополучных семьях и, по его мнению, могли научить меня плохому. Но двор оставался двором, играли мы все вместе и, при всём моём уважении к папе я не могла выполнить его наказ: с этим играть, а с этим не играть. Во дворе мы бегали до вечера, пока мама не выйдет на крыльцо и не позовёт:
-Еленушка!
В городе мама уже называла меня не Дочей, а по имени: Ленушка, Еленушка. Брата называла Андрюшей, Андрейкой. Кроме того, мы с братом имели мягкие домашние прозвища, которые изобретательно придумывал папа. Наверное, они нам подходили, потому что припечатывались к нам надолго.
С соседскими ребятишками мы играли в разные уличные, дворовые игры: «Немые работники», «Прятки», «Цепи кованы», «Я садовником родился», «Лапта» и другие. Предпочтение отдавалось подвижным играм. Играли все вместе, мальчишки и девчонки. Кроме того, были увлечения и игры по гендерному признаку. Характерные для тех лет девчоночьи увлечения – это коллекционирование цветных стеклышек, фантиков, фотографий популярных киноартистов, открыток. Многие собирали «драгоценности» (дешёвые бусы, колечки, кулоны, клипсы). Мальчишки коллекционировали значки и марки.
У мальчишек была одна очень популярная игра. Как только сойдёт снег, и подсохнут деревянные тротуары, начинается игра в жостку. Главным атрибутом этой игры был маленький (3х3см) кусочек собачьей или медвежьей шкуры с длинным мехом, к гладкой стороне которой пришивался кусочек свинца. Суть этой игры состояла в том, чтобы как можно большее количество раз подбросить жостку вверх внутренней стороной голеностопа, не уронив на землю и не задевая руками. Удобнее всего было играть тому, кто был в кирзовых сапогах: голенища сапог смягчали удар свинца по ноге. Свинец нужной формы мальчишки отливали сами. На берегу реки разводили костёр, ставили не него жестяную банку со свинцовыми заготовками, а потом расплавленный жидкий свинец выливали в ложку или иную формочку и доводили до застывания. Игру в жостку очень доходчиво продемонстрировал Виталий Соломин в фильме «Зимняя вишня». Его персонаж показал своей дочке, выросшей в Америке, как играли в жостку.
Летом ребята играли в ножички. Каждый уважающий себя мальчишка носил в кармане складной ножичек (складешок). На гладкой земле ножичком чертился круг и делился на половину линией - диаметром. Изначально оба игрока имеют одинаковые сегменты земли, но задача каждого из них - завоевать территорию соперника. Вопрос, кто первый кидает ножичек, определяется при помощи считалки либо вытягивания спички, либо угадывания, в какой руке пусто, в какой – густо. Первый игрок становится на свою часть земли и кидает складешок в надел соперника так, чтобы он воткнулся в землю. Затем по линии лезвия отрезается участок земли. Хозяин земельного надела сам определяет, какую часть он оставляет себе, а какую забирает завоеватель. Игра продолжается до тех пор, пока один из игроков не отвоюет всю территорию соперника полностью. Соперник играет до того момента, пока он может стоять на своём наделе земли, хотя бы на одной ноге.