Я знала, что у меня матка в формуле сердца. Гинеколог сказал :"Двурогая". Но ведь "в форме сердца" звучит красивее.
Я знала, что склонна к гиперовуляции.
Я знала, что одна фалопиева труба у меня не проходима.
А недавно я узнала, что у меня эндометриоз.
Я мечтала стать Матерью.
Но я знала, что это чертовски сложно в моем случае.
Точнее, я не верила что смогу удачно размножаться.
Апрель 2015 года. Я проснулась после анестезии. Лапароскопия чтобы удалить поражённые эндометриозом ткани.
На тот момент я недавно перенесла потерю. Выкидыш. Все случилось в канун Нового Года, неожиданно и стремительно. Я хорошо запомнила белый коврик в ванной, быстро наполняющийся моей алой кровью.
Я укатила на месяц в Прагу, уверяя себя что и так самодостаточная женщина и, наверное, не нужно мне этих детей. С мужем был взят перерыв. Перед отъездом я написала ему, что у него есть месяц, чтобы подумать, нужна ли ему женщина, которая не сможет сделать его отцом.
Но я отвлеклась.
Мне удалили поражённые эндометриозом ткани. Потому что муж решил что я ему нужна. И что отцом стать он все-таки хочет.
Был сентябрь. И снова положительный тест.
Об этом знали только Я и Он. Глубокая рана предыдущей потери не давала нам возможности радоваться преждевременно и, тем более, рассказывать всем.
Проходит 6 недель и снова кровотечение. Я сижу в отделении экстренной гинекологии в очереди на узи. Кто-то выходит в слезах. Кто-то светится от счастья.
"Было два плодных яйца. Одно, к сожалению, перестало развиваться"
Но есть еще одно! Одно полноценное плодное яйцо со стремительно делящимися клетками. И оно уже делает так :"Тук-тук-тук..."
Из кабинета я выходила вразвалочку - походкой, как у беременных. Ведь я БЕРЕМЕНА!
Я кайфовала от беременности и мечтала оставаться беременной всегда! Но я неистово ждала, когда эта малышка придет в мой дом!
Я ела только полезные продукты. Никакого жареного-копченого, фаст-фуда и сыров из непастеризованного молока. Йога для беременных. Сон только на левом боку. Схемы того, под каким углом правильно наклонять сосок для оптимального кормления. Кожа к коже. Сдать пуповинную кровь.
Я приставала к школьной подруге, которая отучилась на акушерку.
Я подписалась на все аккаунты, связанние с материнством.
Я купила подушку для кормления.
Черт возьми, да я ведь создана для этого!
Спустя 9 просроченных от ПДР дней и одной ложной тревоги два дня назад, я наконец еду в роддом.
Вечер пятницы, конец рабочего дня смены, на КТГ слабые нерегулярные схватки и мои вид потерянной, мычящей от скрючивающей боли, коровы - это все повторилось, как и два дня назад.
Но в этот раз решили домой меня уже не отправлять.
Я была против каких-либо вмешательств. Но они сказали мне, что "помогут" мне скорее встретиться с малышом.
В 7 утра я шла на пост в новых тапочках, в которых хлюпала моя амниотическая жидкость.
Новая смена. Лицо у меня между ног. Надежда родить без помощи врачей остается всего лишь надеждой.
Первым ударом была стимуляция Окситоцином.
Вторым - я не смогла терпеть эту адскую боль. И вот я свернувшись калачиком, не дыша, сижу перед анастезиологом.
Весь день я провела не зная что происходит. За исключением разговоров с акушеркой о Польше, исламе и о том, что соревнуюсь с женщиной в соседней палате, она тоже никак не могла родить.
Новая смена, я перед лицом нового специалиста с таявшей надеждой родить самой.
Этот ребенок хотел родиться. Но мое тело держало его.
Меня начали готовить к операции.
Но в последний момент все-таки дали последний шанс.
Калейдоскоп лиц. Сумашедшие ощущения. Мое тело работало на 300%.
Я не знаю сколько раз в течении последующих нескольки недель или месяца я повторяла "родовая эпизиотомия" и "головная гематома".
Темноволосая девочка с обсалютно чёрными миндалевидными глазами, как у тюленя, родилась.
Я знаю как она выглядела, потому что успела разглядеть когда ее вытаскивали из меня, но в ту же секунду погрузили куда-то и быстро увезли. А я осталась в послеродовом отделении без всяких объяснений.
Я не могла ходить после эпидуральной анестезии. Мне посоветовали поспать.
Когда мы встретились, она была в инкубаторе, с проводами и трубками. А я сцеживала молозиво в шприц. Эти трудные роды не обошли ее стороной. Одна сторона ее черепа и часть спины были почерневшиее от нарастающего пузыря крови, которую изначально приняли за мозг вне черепа (поэтому ее так быстро увезли). Ей предстояло переливание крови, поэтому что кровь, скопившаявся в гематоме на голове была необходима жизненно важным органам.
Я ничего не могу сделать. Только сидеть, прижав нос к толстому прозрачному пластику.
Альтернативой было смотреть на вновь прибывающих, усталых, но счастливых, мамочек. Они поздравляли друг друга, делились историями родов. Медсестры приносили им их малышей.
Ко мне же приходили только с напоминаниями опорожнить кишечник, который кажется потрясен до самой пенсии.
Мне хотелось крикнуть :" У меня тоже есть ребенок!"
Я не чувствовала ничего, кроме сожаления. Я застряла где-то между беременностью и материнством. Я снова была бездетна, но на этот раз мой ребенок дышал где- то рядом, жаждая быть со мной. Мрачная, растерянная и без возможности прижать к себе своего ребенка - мое сердце разрывалась так, как и не может.
Показатели ее крови росли. И через неделю ее смогли перевести мне в палату, где за ней продолжали наблюдать.
Я была напугана этим испытанием. Совершенно сбита с толку. У меня не было идеального, невредимого ребенка. Я даже не была на 100% уверена, что этого ребенка родила я. Мне казалось, что это шутка и она скоро закончиться, и мы станем просто семьёй, идеальной семьёй, которую я нарисовала в своей голове. Это все было не то, что я хотела.
Первое время мне хотелось найти виноватых. Особенно после того, как у нее обнаружили врожденную кривошею. Естественно, от толкания сокращающейся маткой в шейку, которая никак не раскрывалась. В основном я винила себя. Но потом вспоминала о анестезии и считала что все от этого.
Я была уверена, что если бы чувствовала свои гениталии, то роды были бы менее травматичные.
Погоня за идеальной беременностью и родами была одной из самых разрушительных решений, которых я когда-либо принимала.
Роды как рулетка. Повезет - не повезет.
Моя дочь - живое, дыщашее олицетворение того, что происходит, когда ты преследуешь идеологию, выросшую из страхов и потребности быть совершенной.
Я не могу сказать, что с каждым днем уходит моя боль, поселившаяся в меня за все путешествие к материнству. Но Она - моя конечная точка этой долгой дороги о которой я только могла мечтать.