Что и говорить: премьер Медведев наделал немало шума своей новой инициативой о переходе россиян на четырехдневную рабочую неделю. Инициатива эта взбудоражила народ даже похлеще, чем ядерная авария в Северодвинске. Ну оно и понятно: кому какое дело до одной рядовой радиоактивной катастрофы с туманными пока последствиями, когда тут правительство такое вытворяет?!
Пошли даже разговоры, что премьер и его команда уже всерьез занялись подготовкой соответствующего распоряжения. Многим кажется, что это отличная идея, однако, боюсь, наше руководство давно разучилось выдавать отличные идеи, особенно если они касаются нашей с вами жизни, и данный случай ничем не отличается от прочих. Для начала достаточно прочитать, а на каких, собственно, условиях правительство намерено убрать из рабочей недели один день. Вот, например, что думает по этому поводу премьер:
"Это должно сопровождаться ростом производительности труда с одной стороны, если речь идет о полноценной рабочей неделе, и, конечно, сохранением той заработной платы, которая имеется", — сказал глава правительства. – РИА Новости.
Повышение производительности труда – формулировка звучит почти величественно. Не знаю, как у вас, но у меня закрадывается мысль, что при сокращении рабочей недели может закономерно увеличиться продолжительность рабочего дня. Скажем, на пару часов – и вот уже ситуация меняется. Да, с одной стороны, 8 часов рабочего времени – тот лимит, который, если верить общепринятым стандартам, позволяет сохранить работоспособность и здоровье трудящегося. Старая добрая советская формула «восемь часов работы, восемь – отдыха и восемь – сна» считается пусть и труднодостижимым, но все-таки эталоном распределения времени трудящегося. Рабочий день свыше 8 часов чреват неприятными последствиями для здоровья и естественным «перегоранием» сотрудника. Да. Это с одной стороны. Но с другой – разве когда-нибудь кого-нибудь в зале заседаний правительства волновало, что там вредно, а что полезно, если речь идет о населении? Учитывая, каким образом зарекомендовали себя всей своей деятельностью эти люди, ожидать от них чего-то гуманного было бы странно. Я едва могу поверить в их стремление облегчить нам жизнь, зато куда больше – в попытку повышения норм эксплуатации. Рабочие часы по новому закону увеличатся в первую очередь, а вот рабочая неделя... а вдруг производительность труда не сохранится? Вдруг даже упадет? Нет, сокращать неделю пока нельзя. Это "пока" может затянуться неопределенно надолго. Такой поворот, согласитесь, вполне в духе нашего руководства. Тут и еще один неоспоримый плюс вырисовывается: при увеличении эксплуатации еще больший процент населения не дотянет до нового пенсионного возраста. Вот это головы! Уметь надо.
Словом, отчего-то не слишком радует меня премьерская инициатива, за которую еще и взялись, закатав рукава.
А здесь вдобавок президент Путин выдал интригу с каким-то очень важным заявлением, которое должно прозвучать вот-вот. Выдал и пропал. Мне, признаюсь, от всего этого как-то неспокойно. А вам?