Я сижу в приемном покое Архангельской больницы.
Той самой, куда привезли пострадавших от взрыва на военном полигоне под Северодвинском. Напротив меня — врач, который согласился рассказать всю правду о случившемся.
Мы сидим на некотором отдалении друг от друга, ведь каждый из тех, кто работает в этом медучреждении может быть потенциально заражённым радиацией, и потому, делая этот репортаж, я тоже рискую.
Но надевать костюм химзащиты я не стала. Просто для того, чтобы не сеять панику среди пациентов и посетителей.
Итак, что же на самом деле случилось 8 августа и что от нас скрывает власть? По словам моего собеседника, всех пострадавших привезли в стабильно тяжёлом состоянии.
И буквально через несколько часов они поняли, что у всех стремительно развивается лучевая болезнь.
К нашему разговору присоединяется дозиметрист из Минобороны, который случайно проходил мимо и, несмотря на подписку о неразглашении, которую с него взяли сотрудники ФСБ, решил поделиться сведениями.
По его информации, наиболее пострадавший от облучения под Северодвинском пациент получил радиационное заражение, которое тысячекратно превысило смертельно опасную дозу.
Фамилию несчастного он не может озвучить из этических соображений. Но судя по тому, с каким ужасом он мне это рассказывал, я поняла, что этот человек не может врать.
Его рассказ был настолько эмоционален, что привлёк внимание ещё одного врача, который тоже согласился поделиться с нами информацией о том, что следующие трое суток в больнице фонило все. Начиная от койки в приемном покое и заканчивая креслом в кабинете главврача.
К сожалению, все документы, подтверждающие эти вопиющие факты, изъяла ФСБ. А с большинства сотрудников больницы взяли подписку о неразглашении гостайны. Однако, даже несмотря на это, многие готовы делиться информацией. Но только с честными изданиями. Например, с англоязычным The Moscow Times, русской службой BBC, и зарегистрированными в Прибалтике Медузой и Newsader. Остальным они просто не верят.
Потому информации много, но вся она идёт со ссылкой на анонимные источники. Потому что, люди боятся. Не столько умереть от радиации, сколько стать жертвами репрессивного режима, захватившего власть в России.
«Сейчас все пытаются успокоиться. Кто-то из тех, кто оказывал помощь, в отпуск уже уехал, кто-то просто понял, что все равно ничего не сможет доказать. Сначала все хотели идти в суд, но военные изъяли всю документацию о том, что в больницу вообще поступали больные с радиацией.
Судья запросит информацию в больнице, а все стерто. Главный врач напишет в ответ справедливую бумагу, что он не выявил данных о нахождении пациентов с радиоактивным облучением. А если подавать иск по 237-й статье, то кроме цезия-137 у одного доктора доказательств больше нет» — вот что говорили эти несчастные, запуганные люди коллегам из Медузы.
Скажу честно, мне самой страшно. Потому что больница, заражённая цезием-137, в которой продолжают принимать пациентов — это Россия в миниатюре. Вот так мы все здесь и живём, ежесекундно подвергаясь смертельной опасности, но даже не подозревая об этом…
Надеюсь, вы поняли, что все вышеизложенное — не более чем вольный пересказ на тему прочитанного в самых честных и неполживых СМИ. Ни в коем случае не умаляя трагедии, я лишь хочу напомнить о том, что любой анонимный источник почти всегда целиком и полностью является плодом фантазии автора, поток которой регулируется исключительно его совестью.
А совесть, судя по частоте и тональности публикаций, которыми в последние несколько дней кормят доверчивую и жадную до скандальных новостей публику, у когорты «совестливых и неполживых» журналистов отсутствует напрочь.