Автор: Ковалёв
Я люблю похороны. Пожалуй единственное событие на которое действительно собираются все родственники и друзья. Сразу тебя окутывает ощущение семейности и клановости, как в советские времена, когда несколько семей объединенные общим родственником устраивали застолья и тому подобное. На таких собраниях я всегда чувствовал себя очень уютно. Как в детстве, когда собиралась вся семья. Попробуйте провернуть такое по любому другому поводу. Даже на свадьбу, в наши дни, не удаётся собрать всех. Но похороны дело иное.
Сегодня хоронили Лёху. Погода для мероприятия выдалась отменная. Тепло. Солнышко. Чтобы большая часть родных и друзей смогли придти, похороны назначили на второе Мая. Всё равно в майские праздники мы бестолково бухаем или сидим перед телевизором. Или совмещаем оба процесса разом. А тут хоть на свежий воздух выбрались. И для поминок заказали шашлычную.
Мы с Женькой стояли в первом ряду у самого гроба. Как-никак со школы вместе, и учились потом в одном институте. И также как и Лёха, с красными дипломами закончив «Менеджмент и основы управления предприятием», мы все вместе работали на одном заводе... Сборщиками на конвейерной линии. Естественно, что ничем и никем управлять нам не доверили.
Сказать по правде, после окончания говновуза, красный диплом какое-то время дарил иллюзии и надежды на большое будущее. Какое-то время... Попытки наладить жизнь и найти достойную работу очень быстро приводили в чувство бывших студентов. Вчера ты смеялся над теми, кто работает в Мак Дональдсе, ведь сам то учишься на вышке управлению бизнесом. Сегодня ты кричишь: «Свободная касса!» Кто эти люди, что работают на скучных малооплачевыемых работах, спят с нелюбимыми некрасивыми женами и воспитывают тупых или умственно отсталых детей? Стоп! Минуточку! Я же один из них!
Каждый из нас троих примирялся с реальной жизнью по своему. Жека прибухивал, смотрел аниме, и время от времени, под воздействием просмотренного, посещал местную секцию Кен-До. Я — упорно задротил в Дьяблу и Ваху, время от времени вылезая из-за компа, чтобы покачать эспандером кисти, и гантельками предплечья. Туннельный синдром нужно предупреждать заранее! Лёха же пошёл в своём задротстве дальше, чем я. Будучи ярым толкинистом, ему в отличии от меня, компьютерных игр сурово не хватало. И он сбегал из реального в фентезийный мир посредством ролевых игр на природе. В компании таких же пришибленных на голову отморозков и задротов. В этом он выгодно отличался от меня и Жеки. Хотя бы тем что имел в своей компании настоящих живых девушек. Было даже подозрение, что из нас троих он единственный до конца жизни не останется девственником.
В своё время Лёха стырил из цеха полосы рессорной стали и забабахал себе два меча. Один закосил под японскую катану, другой вполне себе европейский ублюдок. Позже, он сшил себе из занавески и банного халата эльфийское одеяние и с обоими мечами за спиной да и с луком в придачу гонял сражаться с орками... В общем... в глаз нашему Боромиру прилетела чёрная стрела. Не смотря на кусок поролона, примотанный к концу, коварная деревяшка пронзила глазницу и вошла в мозг.
По этому сейчас на Лёху надели черную повязку через глаз, и он стал очень похож на пирата. Думаю, он оценил бы соль ситуации и попросил бы в придачу положить ему в гроб абордажную саблю, или другой пиратский аксессуар. Аррр... Пиастры! Пиастры!
Впрочем, помимо этого в мёртвом Лёхе было что-то, чего не было в живом. Его придурковатое выражение лица. Он улыбался. Лыбился, как счастливый идиот. Может стрела вошла в его нердский мозг именно в тот момент, когда он больше всего наслаждался процессом. Действительно ощущал себя Гил Галадом — королем всех эльфов! Или за кого он там играл?
Жека наклонился к моему уху и еле слышно спросил:
- Знаешь почему?
- Неа, - ответил я.
- Потому что по настоящему.
- Что по настоящему? - не понял я.
- Он и жил по настоящему. Точнее, не играл, а жил там. Потому что это была не игра. А жизнь, с настоящей смертью.
Я посмотрел на лицо друга. Он явно завидовал идиотской улыбке Лёхи. Я тоже завидовал...
После поминок, Лёхина мать предложила нам и паре родственников разобрать что-то их Лёхиных вещей. Мы с Жекой не сговариваясь взяли мечи. Один фиг они никому не нужны, а нам прикольный сувенир и память о друге. Хотя, в этом было кое-что ещё, что в тот момент я не сразу осознал.
Жека конечно же сразу схватил себе катану. Грёбанный анимешник. А я оставшийся полуторник. Вопреки моим ожиданиям, он оказался гораздо легче, чем можно было предположить. Ночами на пролёт играя в компьютерные игры, я предполагал, что эти железяки, которыми машут персонажи, до ужаса тяжёлые. Мой новый меч едва ли весил больше килограмма. Правда в целях безопасности, режущей кромки он не имел. Меня это почему-то расстроило. Мне хотелось иметь настоящий...
На следующее утро я притащил свой новый сувенир в цех. Отпахав до обеда положенную норму, я, прихватив железяку, завёрнутую в тряпки, двинул стопы не в заводскую столовку, а в фрезерный цех. Потому что там стоял точильный станок для резаков, и в обеденное время практически никого нет. Но тем не менее там кое-кто был. Не могу сказать, что сильно удивился. У станка уже хозяйничал Жека. Он заканчивал наводить лезвие своей цацки. Отшлифованный клинок его катаны сверкал, как ртутное зеркало. Правда, к сожалению Жеки, сделан был меч из обычной рессорной стали. И никакого изящного рисунка в виде структуры дерева или всполохов огня не проявилось, как это бывает после шлифовки настоящих катан с дамаскированными клинками.
- Ты слишком острый угол взял, - заметил я, когда Жёка разглядывал результаты своих трудов на свет.
- Так и должно быть, - поспешил заверить меня друг, - японские мечи точатся в бритву!
Я пожал плечами, и занял место у станка. Мне вполне хватит обычных тридцати шести градусов. Как у кухонного ножа. Но заточив так одну сторону, я подумал, и вторую навёл на сорок пять градусов, как зубило. А вдруг придётся драться с другим мечником? Если принять удар остро наточенной стороной, на лезвии останется зазубрина. Её придётся стачивать. А так стороной-зубилом я могу и сам расколоть вражеский клинок. Вот только с кем мне придётся драться? Я взглянул на Жеку. Кроме нас двоих в городе других таких идиотов с мечами не найти.
После смены, мы с Жекой пошли ко мне пить пиво. В видике как будто случайно стояла кассета с «Горцем». На самом деле я загодя её туда засунул. Искал, наверное, часа два. Дункан Мак Клауд из рода Мак Клаудов произвел должное впечатление. Ну и пиво тут оказалось не лишним. Спустя минут двадцать фильма, Жека начал то и дело коситься на свой завёрнутый в тряпку меч. У меня тоже всё зудело. Когда главный герой наконец отрубил голову злодею с победным криком впитывая молнии, нас в комнате уже не было.
Мы выбрались во двор и зашли за гаражи, где был достаточно большой, освещённый фонарём с трассы пустырь. Здесь нас никто не видел.
- Давай попробуем? - предложил Жека. Я кивнул. Он развязал тряпочку и вынул катану. Должен признать, когда он встал в стойку, разница между нами выявилась моментально. Жека всё же хоть и не регулярно, но посещал клуб кен-до. Стойку и позицию рук тренер ему поставил. Я же просто встал в позу, которую подсмотрел в фильме.
- Ощущения совсем другие, - пробормотал Жека, - Не то, что с бамбуковой палкой. Там не страшно, потому что знаешь -ничего не будет. А тут... тут я чувствую на расстоянии остроту лезвия.
- Да-а-а-а! - протянул я, - От них словно пахнет смертью. Я даже пошевелить им боюсь. Кажется, что он меня самого может порезать!
- Может, - согласился, Жека, - Ты же никогда раньше не занимался фехтованием? Тогда ты, давай, нападай первый... Чтобы всё по честному... По настоящему.
Я поднял клинок обеими руками над головой и медленно начал приближаться к Жеке. В фильмах герои с мечами несутся друг на друга бегом. В реальной жизни, ты боишься сделать лишний шаг. Сдвинуться хоть на миллиметр, ближе чем нужно к опасной полоске железа. Мой взгляд постоянно перемещался. То на лицо, то на меч в Женькиных руках. Было страшно. Напряжением всего тела и нервной системы ожидаешь резкого движения и сердце бешено колотится. Не успеешь! Слишком близко! Опасно! Вдруг, он не выдержит и ударит первым? Раньше, чем я опущу клинок?
Словно испугавшись, я резко дернулся вперёд и перенеся вес на правую ногу быстро опустил меч. Как мне казалось быстро. Жека успел едва отскочить в сторону, и ударив своим клинком по моему, попытался отвести его в сторону. Я хотел подставить под удар гарду, как в фильме, но во второй раз поднял меч слишком медленно, потому что меня увлекла инерция меча. И лезвие Жеки ударилось об рукоять моего полуторника.
- Аййиии! - я не сразу понял что произошло, ведь боль и тошнота проявились не моментально. По округлившимся глазам Жеки, я понял, что-то случилось с моей левой рукой. Быстро опустил глаза вниз. Ох, ё... На ней не хватало мизинца.
Мне дали больничный на месяц. Кое-как удалось набрехать, что травму получил в рабочее время. Иначе лечение пришлось бы за свой счёт оплачивать. Палец мне пришили в тот же вечер, правда с тех пор, он больше не двигался. Но это ничего. Гораздо труднее было забыть то чувство, что я испытал во время нашей схватки. Очень короткой. Всего пара секунд. Весь месяц, что меня не было на работе, я читал о великих мечниках прошлого и их поединках, техниках. Жека был прав, от настоящих острых мечей опушения совсем другие нежели от тренировочных, тупых спортивных подделок. Даже те клинки которыми пользуются реконструкторы не обладают и сотой долей той злобной страшной ауры, которая окутывала мой и Женькин мечи. Сам страх и ощущение остроты вражеского лезвия заставляют тебя думать и двигаться иначе. Не так, как эти клоуны с их пластмассовыми копиями. Все те приёмы, которые я прежде видел в компьютерных играх и фильмах казались мне полнейшей чушью. Их невозможно было применить в настоящем поединке.
В это время, что я валялся в больнице и читал о фехтовании, в голову настойчиво закрадывалась мысль, обретая форму навязчивого желания. Мне захотелось ощутить, как клинок проходит сквозь плоть и кости. Когда я поправился, мне пришло в голову устроиться на вторую работу. Помощником мясника в торговый павильон. Ом привозили туши ночью, и к утру их нужно было разделать. Это было удобно для меня по времени и позволяло осуществить главное — я разрубал мясо и кости. Хозяин Ашот показал пару приёмов как правильно рубить и разделывать туши. Он даже научил меня колоть свинью и барана. Но больше всего мне нравилось разрубать топором. Я стремился оставить ровный гладкий срез за один удар. Один точный и чётко выверенный приём. Иногда Ашот уходил, оставляя павильон на меня. И тогда я откладывал топор и доставал меч. Так продолжалось около двух месяцев.
Жека начал регулярно посещать секцию Кен-До. Но однажды, когда я шёл с завода на ночную смену в мясную лавку, проходя мимо спорт зала, я услышал крики и ругательства. В следующую секунду из дверей вылетел Жека. А следом полетели его вещи, выброшенные рукой тренера. Якут, всеми силами пытавшийся изображать настоящего японца, орал:
- Ты думаешь я идиот? Думаешь, не вижу что у тебя за стойка и положение рук? Сукин ты сын! Кен-до это спорт! Это духовное развитие! Тут нет места убийцам! Я знаю что за движения ты отрабатывал, ублюдок! Если у нас на районе кого-то порежут, я первым делом вызову полицию и сдам тебя с потрохами, больной маньяк!
Может тренер и не был японцем. Но похоже, он действительно хорошо разбирался в фехтовании. Я помог Жеке подняться и собрать его вещи.
На следующее утро Женька пришёл на работу с окровавленной повязкой. У него не хватало кусочка уха.
Последние пол года были настоящим кошмаром для страховой компании завода. Со мной и Жекой постоянно случались производственные травмы. Мой правый глаз перестал двигаться. Из-за глубокого пореза щеки парализовало какой-то нерв. Руки и лицо Жеки постепенно покрылись сеткой шрамов.
Это было божественно! Я забросил компьютерные игры. Рутина работы и жизнь конченного неудачника больше на давили на меня своей приторной вязкой массой. Я жил остро и на грани. Как живут мечники. Одно движение, один миг, одна жизнь, и вот клинки пролетаю мимо друг друга не соприкасаясь, чтобы не повредить бритвенные лезвия. Взмах, уклон, смена позиции. Перенос веса на другую ногу, шаг — удар, движение корпусом — уход, шаг назад — смена позиции. Я начал двигать корпусом и пружинить на носках, подсмотрев это в боксе. То что было эффективно в кен-до, перенимал у Жеки. То что было не жизнеспособно в реальном сражении безжалостно выбрасывалось и забывалось.
Мы были очень плохими фехтовальщиками. Но у нас было то, чего не было у спортивных мечников — опыт работы с настоящим острым оружием. Было удивительно то, что я и Жека были всё ещё живы. Ведь каждый раз мы пытались убить друг друга... по настоящему.
И тем не менее, постепенно мы перестали получать мелкие травмы. Наш уровень вырос на столько, что для смерти одного из нас было достаточно единственного удара. Мне иной раз было достаточно взглянуть на стойку Жеки, чтобы понять, что сегодня я проиграл. Для этого не нужно было даже скрещивать клинки. Мы научились сражаться глазами.
Однажды после смены я шёл с завода домой. У входа в мелкую пивнушку двое каких-то студентов переростков домогались компании молодой девушки. Кажется она работала на нашем заводе в столовой на раздаче. Да. Точно она. Я не собирался её спасать или как-то заступаться. Просто прошёл мимо. Но проходя, посмотрел на этих двоих. Не совсем уверен, но мне показалось, я увидел, как расширились их зрачки от страха. Это было необычное ощущение. Я удивился и остановился от неожиданности.
- Ты чёго, уё...к? - крикнул один из парней, - Чё, су...шь, пялишься?
Вот это мне уже не понравилось. И... кажется при этих словах я переменился в лице, потому что парни резко побледнели, и как будто вжались в стену. Теперь они стояли так, чтобы между ними и мной оказалась злосчастная девушка, словно живой щит. Я хмыкнул и развернулся. У парней нет никакой стойки и позиции. Их движения несуразны и хаотичны. Нет ничего проще изрубить обоих. В борьбе глаз они тоже сдаются моментально. Я быстро потерял к ним интерес. Их крики и оскорбления напоминали чем-то назойливый комариный писк, не более. Они мало трогали меня.
- Постой, ты же с нашего завода? - это был голос девушки. Я вновь обернулся и посмотрел на неё. Она подошла ко мне, а те двое парней явно не решались последовать следом. Немного помявшись, они исчезли в дверях пивняка. Она посмотрела на моё лицо, и по её глазам было видно, как мечется её душа. Она почему-то тоже начала бояться меня. И сейчас явно выбирала, что безопаснее, остаться здесь одной, где те двое могут вернуться, или пойти со мной.
- А где ты живёшь? - спросила она, - Вроде как каждый день видимся, а друг друга не знаем.
- Ты каждый день видишь две тысячи рабочих, - ответил я, - Было бы странно, если бы каждого ты знала поимённо.
- Но тебя я знаю, - уверенно ответила она, - Ты один из этих. Трио...
Тут она запнулась и замолчала.
- Трио задротов, - закончил я за неё, - Да, было дело. Нас так называли. Но теперь у нас дуэт. Алексей умер недавно.
- Я не знала. Извини. Но... Но теперь понятно.
- Что понятно?
- То как ты изменился, - она слегка покраснела и потупилась, - Ты словно бы стал взрослым. Знаешь, тебе очень идёт. Такой мужественный...
- Ну да, - её лесть начала меня утомлять. Я хотел поскорее от неё избавиться, - Давай я уже провожу тебя домой. Время позднее.
Мне казалось, что это лучшее и быстрейшее решение. Она вернётся в свою квартирку, я попрусь в свою, и там начну сидеть над переводом с немецкого очередного манускрипта по фехтованию.
Оказалось, что она живёт по соседству. Я практически довёл её до дверей, и собрался уходить, когда случилось странное. Она вдруг спросила:
- Не хочешь зайти? У меня есть кусочек пирога к чаю. Правда он вчерашний. Это моя мама пекла. Я вообще тоже умею печь, но сегодня... в общем... как-то так...
Честно сказать, я был слегка сбит с толку. За все мои двадцать семь лет ни одна девушка не приглашала меня в гости. Отношения с женщинами у меня вообще не ладились. Я мало зарабатывал, жил в однокомнатке, не имел машины, лицом не красавец. Даже по меркам нашего захолустья жених не завидный. К тому же, в холодильнике из еды было только мясо. Сырое. Его ещё готовить и готовить, а потом есть без хлеба... Чёртова квартира и коммунальные слишком дорого обходятся, а тут я ещё начал за не маленькие деньги выписывать фехт.буки.
- От пирога я пожалуй не откажусь, - произнёс я и переступил порог. Мне кажется, когда мы занялись сексом, у меня было такое же безразличное выражение лица, как когда я ел пирог её матери. Девушка постанывая двигалась на мне. Я почти не шевелился и смотрел в окно, на восходящую луну. При такой луне замечательно сражаться на мечах. Да. Забыв о стонах любовницы, я представил себе схватку. Как вода отражает эту молодую луну, так и я смогу отразить новый удар Жеки. Его клинок, своей массой и инерцией удара увлечёт правую руку в сторону. Он попытается закрыть левой жизненно важные органы.
Я отвернулся от окна и посмотрел на тело девушки, сидевшей на мне. Она была худа. Лунный свет сделал рельефнее формы её тела. Я впервые пошевелился, - приподнял руку и положил на её живот. Под кожей там кишечник, выше печень, с другой стороны селезёнка и нижняя оконечность желудка. Моя ладонь скользнула выше по её телу. Я чувствовал и слышал движения и звуки её внутренностей. Вот здесь диафрагма, солнечное сплетение, грудина. Тут идут кровеносные сосуды, здесь лёгкие, а вот оно сердце, вот подмышечная артерия. Выше ключица, подключичная впадина, ближе к центру основание гортани, трахея, сонная артерия, ярёмная вена, щитовидная железа, основание головы, впадинка на нижней челюсти в которой чувствуется основание языка. Тут можно рассечь плоть не встречая сопротивление до самого основания шейных позвонков. Если ударить правильно, то можно клинком попасть не по кости, а по хрящевому соединению позвонков, и тогда для того чтобы отрубить голову её не надо даже упирать на плаху. Это можно будет сделать одним движением. Что случилось? Кажется она кончила? А, да! Точно! Я как-то забыл, чем мы тут занимались.
Я стал чаще замечать эту девушку в столовой. Она наливала мне в миску суп всегда с кусочком мяса. Но я не стремился как-то сблизиться, и кажется её это задевало. Такое ощущение, что она начала за мной бегать. Это досадно. Ведь однажды, она могла бы узнать о том, чем мы занимаемся с Жекой. А эти встречи были гораздо более интимны и чувственные чем любой секс. Я заявляю это, потому, что теперь мне есть с чем сравнивать. Не многое потерял бы, если бы умер девственником, но это не сравнить с танцем острой стали и окружающей его ауры страха. Наши встречи с Жекой переместились в глушь за теплотрассу, где был старый глубокий колодец. Мы давно условились, что тот, кто выживет в нашей игре, сбросит мертвого в бездну гнилого колодца. Это было гораздо безопаснее, и исключало любую случайную возможность встретить пару лишних глаз.
Помятуя сотни мелких травм, мы начали носить скрытные доспехи. Я — кольчужный фартук и рукавицы, в которых работаю в мясной лавке, Жека — свои японские прибамбасы. В тот вечер мне хотелось попробовать новый прием. Отрабатывал его уже больше трёх месяцев. Один простой удар от левого плеча сверху вниз. На складе мне удалось одним таким взмахом разрубить пополам свиную тушу. Если я потеряю равновесие, моя шея и правое плечо будут открыты и Жека неприменимо отрубит мне голову. Это будет быстрая и красивая смерть, если я промахнусь. Но если попаду, смерть Жеки будет ещё более изящной и безболезненной. Клинок перережет его нервы, раньше, чем сигнал о боли поступит в его мозг.
Я сделал шаг, перенеся на переднюю ногу весь вес своего тела, руками и корпусом совершил одновременный поворот. При такой комбинации, тело работает как пружина и рычаг. Вся моя масса концентрируется в ударе. Скорость огромна. Но Жека на таком же уровне. Он успеет... успеет увернуться...
Клинок вошёл в тряпичный воротник его доспеха для кен-до. Он легко разрезал ткань и достал шею. Обычно, после первой крови мы заканчиваем. Но сейчас у Жеки была перерезана сонная артерия и рассечена гортань. Воздух с кровяными пузырями вырывался из раны. Даже если я зажму его рану рукой и потащу на себе в больницу... Он умрет по пути. Я так думал.
В следующую секунду я зашёл ему за спину и ударил по открывшейся шее. Именно так, как думал тогда, в лунную ночь, между позвонками по хрящу. Глова Жеки покатилась по траве. Он улыбался. Улыбался как идиот. Счастливый мудак!
Прошло три месяца. Сегодня снова приходил милиционер. Жеку так и не нашли. Его мать сходила с ума, терроризируя все окрестные морги. Я впал в депрессию. Мой меч пылился и ржавел в углу. Причина ради которой я жил последние пол года больше не придёт на пустырь, ради сражения. Мой новый удар... Я довел до совершенства поставив технику удара от пояса снизу вверх. Но, мне не с кем сражаться. Всерьёз начал думать о том, а может ли человек отрубить голову сам себе? Но пока для меня это недостижимое мастерство. А пока... Я читал в одной книге, что в Японии был такой обычай - цудзи-гири "убийство на перекрёстке дорог" Самураи в темное время суток могли испытать новый меч на случайном прохожем... После смерти Жеки мне досталась по праву трофея его катана. Я заново отшлифовал её и выточил все зазубрины и выбоины. Теперь он вновь сверкает, как ртутное зеркало. А ещё я поменял кожаную оплётку на рукояти и сшил для него ножны из толстой искусственной кожи. Я ещё ни разу не пользовался этим клинком, но меня завораживает злобная смертельная аура окружающая его лезвие!
Сегодня я решил сделать это. Цудзи-гири. Накинув дождевик с длинными полами, я смог расположить скрытно ножны, и вышел их дома. Глубокая ночь и снова полная луна всходит над панельными домами. Я углубился в темноту дворов и заметил, как ко мне приближается какое-то пятно. Постепенно, в лунном свете оно обрело очертание девушки из заводской столовой. Она тоже узнала меня, приветливо подняла руку и пошла на встречу...
Источник: http://litclubbs.ru/articles/5718-mechniki.html
Ставьте пальцы вверх, делитесь ссылкой с друзьями, а также не забудьте подписаться. Это очень важно для канала
