- Слава-вещь хрупкая, главный конструктор. Вы можете обмануть Президиум, военных, даже самого Хрущева, но меня вы не обманете. Что бы я нашел,например, если бы посетил бункер на дороге?”
- Может быть, метлу, чтобы все это убрать.”
“Когда я приду убираться, это будет больше, чем просто метла.”
“Угроза?”
“Я хочу только того, чего хочешь ты, но мне все равно, кто это сделает. Возможно, генеральный конструктор.”
- Генеральный конструктор-осел.”
“Если бы мы составили каталог преступлений, я думаю, что ваши были бы более многочисленными.- Она подняла руку с растопыренными пальцами. - Я считаю до пяти. Четыре с половиной, по крайней мере.”
Главный конструктор уставился на нее. Лишь немногие знали правду. Близнец. Мишин и Бушуев. Циолковского, конечно, хотя он исчез много лет назад. Шрам на голове главного конструктора пульсировал.
- Не поймите меня неправильно, главный конструктор. У меня нет желания разоблачать тебя. На самом деле, я единственный человек на твоей стороне.”
“Я не просил союзника.”
Она осмотрела свою ладонь, все еще растопырив пальцы."Так много из нас не просят о том, что мы получаем. Кто-то более духовный мог бы назвать это судьбой.”
Игнациус смахнул осколки стекла в угол носком ее ботинка. Она открыла стальную дверь. Его массивные петли застонали. Сквозь нее пробивался дневной свет, и порыв ветра унес с собой облако желтой пыли.
Она сказала:“поторопись, иначе ты опоздаешь на свой рейс. Увидимся в Москве.”
Но самолет подождет. По крайней мере, это была одна вещь, над которой главный конструктор сохранил хоть какой-то контроль.• • •
Защелка щелкнула, и дверь тихонько открылась.
Леонид наблюдал через окно, как кортеж приближается от контрольного бункера и проезжает мимо. Мелкая песчинка грязи плюхнулась позади машин. Затем появились служебные машины, техники вернулись с площадки. Несколько человек шли вдоль дороги к личным автомобилям, припаркованным на краю стартового комплекса. Через несколько часов рядом с Леонидом никого не будет на километры вокруг. Он напомнил себе, что его брат был еще более отдаленным.
Когда дверь открылась достаточно широко, Надя скользнула боком в бункер. Она была одета в серый костюм, который все космонавты были вынуждены носить в день запуска, плоский и невыразительный, за исключением черной отделки вдоль воротника мандарина, предназначенного для футуристического взгляда, но вместо этого совершающего монашество. Ее волосы были собраны сзади в пучок, что она делала только для публичных выступлений, и только тогда, когда ей велели это сделать. Должно быть, была фотосессия после запуска. На каждую ракету приходилось по десять тысяч фотографий.
- А где главный конструктор?- спросил Леонид.
- Он ушел.”
- Откуда у тебя ключ?”
- Я достал его из кармана. Он всегда такой рассеянный перед запуском.- Она смотрела в угол комнаты, пока говорила. В отличие от других земных близнецов, она никогда не училась светским манерам, таким как зрительный контакт.
Дверь за ней закрылась, и щелкнул замок. Внутри не было замочной скважины. У стены стояли четыре сложенные койки. Надя взяла одну, поставила рядом с Леонидом и села, опустив лицо к полу. Бетон был похож на Луну, рябую и пепельную.
- Ты не вернешься в Звездный город?- спросил Леонид.
- Я всегда в конце концов оказываюсь там.”
Она протянула руку через щель между койками и притянула руку Леонида к себе на колени, массируя слабый шрам на его предплечье большим пальцем. Это был тот же жест, который делала ее сестра, другая Надя, когда они впервые приехали в Звездный город, когда близнецы, еще дети, были разделены, и тоска по дому поднималась волнами каждый вечер. Что Надя будет переходить с койки на койку, успокаивающе рыдая, чтобы замолчать, и вернется в свою постель только после того, как все остальные дети уснут. Тогда шрам Леонида был темнее.
Не было никакой путаницы в том, что Надя для этого была намного холоднее и отстраненнее. Может быть, эта Надя когда-то была такой же, как ее сестра, но главный конструктор научил ее этому. Каждый час Леонид учился хорошим манерам у Мишина и Бушуева, а в последнее время у Игнатия, за каждую речь, которую он должен был произносить перед своим отражением в зеркале, он знал, что космические Близнецы проводили столько же времени в симуляторах и центрифугах.