Женитьба у христиан в средневековье, живущих в Западной Европе, проходила невероятно просто — все, что им нужно было сделать, это сказать друг другу «я согласен(на)». Только у такого способа есть существенный недостаток, который изучала Салли Диксон-Смит (магистр истории искусств, кандидат исторических наук): доказать факт замужества или женитьбы при необходимости было невероятно сложно.
Не смотря на то что, духовенство пыталось контролировать брак, у пар не было необходимости жениться в церкви. Сохранившиеся записи показывают, что люди брачевались в пути, в пабе, в домах друзей или даже в постели. Все, что требовалось для оформления законного брака — согласие двух людей (напомню, что речь сейчас идет о простом люде, а не о богатых семьях, где брак являлся инструментом укрепления семейного влияния). В Англии некоторые люди вступали в брак рядом с церквями, чтобы придать бо́льший духовный вес процессуальным действиям. Часто пары останавливались прямо у дверей церкви (священнослужители в раннем средневековье по этой причине старались сделать вход в церковь наиболее привлекательным, чтобы традиция укоренилась среди обычного люда и, рано или поздно, превратилась в традицию посещать церковь для бракосочетания). Но женитьба по-прежнему обходилась без служителей церкви и церковной атрибутики.
Христианам разрешалось вступать в брак начиная с периода полового созревания. В то время женщина должна была достигнуть 12-летнего возраста, мужчина — 14 лет (крайне редко 14-летние мальчишки вступали в брак; большая часть мужчин женилась около 30). Согласие родителей на брак не требовалось (повторюсь, речь идет о простых людях), но и не оставалось без внимания. Когда этот закон изменился в Англии в XVIII веке, старые правила все еще применялись на территории Шотландии, делая ее идеальным местом для пар, бросавших вызов родителям.
Хотя средневековая церковь безоговорочно поддерживала добровольное согласие в качестве единственного условия для заключения брака, на практике семьи, чаще всего, оказывали большо́е влияние на формирование пары. На всех уровнях общества также было нормальным сватать детей еще до полового созревания, по крайней мере, одного из них. Ожидалось также, что простые люди будут просить разрешения на свадьбу в своего лорда (это было чистой формальностью). В целом, если два любящи друг друга человека желали пожениться, на их пути не было никаких сложностей, за одним лишь исключением: брак между людьми разных классов был практически невозможен.
Кроме добровольного устного согласия подтверждением брака мог быть некий подарок, называемый в английском языке словом «wed» (отсюда и происхождение слова wedding — свадьба). В качестве подарка мог выступать любой предмет, но чаще всего это было кольцо (преимущественно, сплетенное из тростника). Если женщина принимала дар от мужчины, это означало согласие на вступление в брак. Довольно романтичная традиция, что и позволило ей дожить до наших дней.
Конечно, у пар бывали размолвки. Или некий мужчина, ничего не желающий знать о нормах морали, мог воспользоваться слабостью женщины. В таких случаях было трудно доказать или опровергнуть наличие семейных уз. Устав, изданный английской церковью в 1217–1919 годах, включает предупреждение о том, что ни один мужчина «не должен надевать на руку молодой женщины кольцо из тростника или другого материала, драгоценного или нет, в шутку, чтобы ему было легче блудить с ней, не взяв на себя бремя брака». Подавляющее большинство дел о браке, рассматривавшихся в судах, начинались с доказательства его наличия.
Беспорядки в браке беспокоили духовенство, и после долгих споров богословы в XII веке решили, что брак — это святое причастие. Союз мужчины и женщины в браке представлял союз Христа и церкви, и этот символизм уже вряд ли можно было воспринимать легкомысленно. Поскольку Бог был окончательным свидетелем, необходимость в других свидетелях отпала, не смотря на то, что настоятельно рекомендовалось избегать любой неопределенности в этом вопросе. Стала доступна и церковная служба (полная процессия, а не засвидетельствование брака), но она по-прежнему не была обязательной. После того, как церковь взяла вопрос брака в свои руки, свидетельствовать перед Богом свой союз приходили не только молодожены, но и давно замужние пары.
Существовал и другие препятствия, мешающие заключению брака. Но они могли быть намеренно незамечены при определенных обстоятельствах (например, если брак уже состоялся). Человек, уже состоящий в браке, не мог жениться повторно (естественно, при живом/живой супруге). Значение слова «семья» было очень широким. До 1215 года любой, кто имел общего пра-пра-пра-пра-прародителя, был слишком тесно связан для того, чтобы иметь общее потомство. Поскольку подобное родство было трудно опровергнуть, им часто злоупотребляли — у пары, чьи родители были против брака, внезапно обнаруживался давно потерянный общий родственник, что рушило планы влюбленных на брак. Четвертым Латеранским собором в 1215 году правило родства уменьшили до третьего колена.
Изменения и разъяснения запретов 1215 года имели целью устранить любые неоправданные для заключения брака препятствия. Тем не менее, некоторые социальные связи могли помешать заключению брака, так же как и кровное родство. Например, крестным родителям и крестным детям не разрешалось жениться, поскольку они были духовно связаны. Некровные родственники также не могли сыграть свадьбу.
В средние века обнаруженные после вступления в брак проблемы могли очень многое изменить в жизни как обычных людей, так и знати. Например, Джоанна Плантагенет (четвертая графиня Кент) вышла замуж за Эдуарда Черного Принца и стала матерью будущего короля Ричарда II. Но через восемь лет замужества брак был признан недействительным при папском дворе, когда выяснилось, что Джоанна в 12 лет без ведома и согласия ее семьи вышла замуж за рыцаря. Мать будущего короля была отправлена на содержание к этому рыцарю, лишившись всех королевских привилегий.
Трудно сказать, сколько средневековых людей вышли замуж по любви или нашли любовь в своем браке. Конечно, между свободным согласием на вступление в брак и добровольным выбором, очень тонкая грань. Но документально подтверждено, что подавляющее большинство людей, после того как овдовели, повторно женились, что не может не говорить о желательности брака, хотя бы с точки зрения социальной нормы.