Вот и кости выплескивать заново
На чужых городов гранит.
Даже если камнями старыми
Ни о ком память он не хранит.
И не будет хранить.
Разразится зарей молчаливо,
Будет он заставлять людей —
Новых жителей — хрупких детей —
Запечатывать годы в таблицы,
Укрощая эпох вереницы.
И забудутся крики теней,
Чьи протянутся в вечность ручонки
И чей голос чуть слышно «Лелей», -
Нас упрашивал шепотом тонким.
Город дальний ломает нам шеи,
Разгрызая и свой позвонок.
Не страшится он громкой капели
Кресто-купольных светлых голов.
Не боится ни ночи он вечной,
Ни стыдящего треска зарниц,
Это город нечаянной встречи
Принужденных самоубийц.
Горе стало ему по колено:
По колено стоит в крови.
Его стены видели голых
Черных выкидышей любви.
Но он так же не тронут вьюгой,
Он забыл про осколки ланит,
Выпадавших из тел с натуги
На его раскаленный гранит.
Вот и кости выплескивать заново.
Этот город мне не по плечу
Ходит пилами без расставания,
А по сердцу, что не залечу.