5-дневная рабочая неделя, 8-9-часовой рабочий день в офисе, сменный график, 4 недели отпуска — все эти привычные нам правила организации рабочего процесса, существующие десятки лет, в XXI веке, кажется, начали потихоньку отмирать. Повсеместная распространенность Интернета привела к появлению нового феномена — гиг-экономики (ее можно определить как экономику совместного потребления с фрилансерами вместо штатных работников).
Сегодня гиг-экономика носит глобальный характер — децентрализованная рабочая сила, известная как Human Cloud («человеческое облако»), растет на глазах. Издание The Economist оценивает ее прирост в 50 млрд долларов в год.
Human Cloud определяется как совокупность виртуальных (цифровых) рабочих мест, существующая в Сети. Помимо прочего, «облако» ликвидирует нищету в самых бедных уголках планеты. Так, правительство Кении готовит целый легион работников в новых условиях, обучая миллион юных граждан азам информатики и программирования. Имея компьютер и выход во Всемирную паутину, человек может зарабатывать на мелких заданиях вроде ввода данных и категоризации продуктов. Ситуация выгодна всем: компании могут отдавать на аутсорс мелкие задания, а у людей появляется новый источник доходов.
Удаленная работа
Помимо доступа к глобальной гиг-экономике, компании также исследуют новые — более удобные — варианты организации работы штатных сотрудников. Например, заветную мечту многих офисных работников — «удаленку». Топ-менеджер Stripe Дэвид Синглтон недавно объявил, что пятый инженерный узел компании будет построен именно по этому принципу, и сотни нанятых инженеров смогут работать из дома (или откуда пожелают).
Четыре инженерных узла Stripe — офисные здания, расположенные в Сан-Франциско, Сингапуре, Сиэтле и Дублине. По словам Синглтона, компания делает пятый хаб удаленным потому, что хочет сделать разработку продукта ближе к потребителям, а также нанять 99% талантливых инженеров, живущих за пределами первых четырех узлов.
Stripe — далеко не первая IT-компания, переводящая сотрудников на «удаленку». Многие (Buffer, Basecamp, Github и т. д.) предлагают этот вариант сотрудникам. На днях даже Общероссийский народный фронт (ОНФ) обратился к Министерству труда и социальной защиты РФ с рекомендацией внести поправки в Трудовой кодекс (ТК) — законодательно закрепить понятие «временной удаленной работы». Напомним, сейчас отношения работодателя и работника, выбравшего этот вариант занятости, регулируются статьей 312.1 ТК — в ней речь идет о «дистанционной работе».
Зачем вообще нужна эта возможность? Ответ прост: более продуктивные, лучше себя чувствующие (следовательно, более здоровые и счастливые) сотрудники. Каждый, кто хоть раз попадал в час пик в общественном транспорте какого-либо мегаполиса, поймет это. Часы на дорогу до офиса и обратно — вряд ли самое продуктивное времяпрепровождение. Более того, работающие из дома сотрудники значительно уменьшают свой углеродный след — благодаря сокращению количества поездок на транспорте. А также достигают идеального баланса между работой и личной жизнью, распределяя время между своими обязанностями и заботой о семье и близких и посвящая больше времени своему физическому и психическому здоровью.
Открытое пространство
Человек, работающий из дома, волен выбирать рабочее место себе по вкусу — не всякий физически может работать в офисе, тем более с открытой планировкой — в так называемом опенспейсе. Что с ним не так?
Сама концепция офиса с открытым пространством довольно любопытна — в свое время она привлекла внимание многих крупных компаний (IBM, Bank of America, Yahoo!), руководство которых перевело сотрудников с «удаленки» в опенспейс. Предполагалось, что это должно увеличить их продуктивность и взаимную кооперацию. На это же сделали ставку компании, занимающиеся коворкингами: например, 20-миллиардный долларовый гигант WeWork. Сработало ли это?
В прошлогоднем исследовании ученые из Гарвардского университета Итан Бернстайн и Стивен Тербан доказали, что опенспейс примерно на 70% снижает личное общение сотрудников. Если в офисах со стенами сотрудники тратили в среднем 5,8 часов в день на личное общение, то в опенспейсах оно сократилось до 1,7 часа, а электронное увеличилось: на 56% больше электронных писем и на 67% больше сообщений в мессенджерах.
По мнению ученых, открытая офисная архитектура чрезмерно стимулирует сотрудников. Всего — информации, людей, отвлекающих факторов — слишком много. Это снижает концентрацию на работе и, следовательно, продуктивность.
Исследование 2016 года ученых из Базельского университета (Швейцария) однозначно говорит о том, что интенсивность удаленного труда выше, чем в офисе. Повышенная продуктивность искупает такие маленькие жертвы «удаленщиков», как легкая клаустрофобия и пренебрежение правилами личной гигиены.
Прогнозы
Британская компания Hubble, занимающаяся офисными пространствами, опубликовала прогноз, согласно которому границы рабочего пространства будут размыты еще больше, чем сейчас, а офисный дресс-код забудут как страшный сон.
Сама концепция офиса изменится до неузнаваемости — он станет неформальным местом общения сотрудников с акцентом на физической активности, здоровом образе жизни и взаимодействии с детьми и домашними питомцами (многие офисы уже pet-friendly — считается, что собаки и кошки снимают стресс сотрудников). В офисное пространство будут интегрированы не только рабочие столы, на которых можно работать стоя (слухи об их пользе, кстати говоря, преувеличены), но и различные тренажеры.
Идея соблюдения баланса между жизнью и работой станет всеобщим главным приоритетом. Хотя не факт, что этот баланс нужно вообще искать. Подобное разграничение — работа vs личная жизнь — предполагает, что они существуют раздельно. В то время как жизнь — многогранное явление, и работу в него вполне можно вписать.
Средняя продолжительность рабочего времени, утверждают авторы прогноза, будет неуклонно снижаться — до 30 часов в неделю к концу века. Частично это будет связано с автоматизацией, частично — с более свободной организацией труда. Интересно, что уже многие страны (как правило, скандинавские) экспериментируют с сокращением рабочего дня (и недели) — результаты пока что обнадеживают, продуктивность растет, а у сотрудников снижается риск профессионального выгорания.
Глобальная битва за таланты
Еще один небезынтересный прогноз содержится в докладе Boston Consulting Group (2014). С 2020 по 2030 год будет наблюдаться значительный дефицит рабочей силы: в 25 крупнейших экономиках мира этот дисбаланс между спросом и предложением станет довольно крупной (убыток в 10 трлн долларов — более 10% ВВП всего мира) проблемой.
Именно поэтому та же Stripe отходит от географической привязанности своих инженерных узлов и ищет таланты по всему миру. А Джонатан Сиддхартх (глава Turing) полагает, что такой подход должен стать нормой — по крайней мере, в IT-компаниях.
Талант универсален, считает предприниматель. Преуспеют, по его мнению, те компании и стартапы, которые сделают ставку на мировой пул талантов. С ним соглашается основатель Mixpanel Сухейл Доши: неизбежно, что в будущем работу смогут выполнять удаленно — большими группами талантливых людей. «Как только крупные компании докажут состоятельность этой модели, их примеру последуют стартапы, и разразится битва за таланты такого масштаба, которого мы не видели прежде».
Для удаленной работы уже почти все придумано. Skype, Slack и другие сервисы позволяют общаться друг с другом — и не только письменно. С помощью Google Docs и Trello можно планировать и проверять работу друг друга в реальном времени. И это лишь самые распространенные инструменты.
В компании Buffer, к примеру, около 80 сотрудников — на разных континентах. Все они работают удаленно, и разные временные зоны — им не помеха. Сотрудники компании считают этот вариант работы идеальным для максимальной продуктивности. А чтобы не забывать, как выглядят их коллеги, и поддерживать чувство принадлежности к одной компании, они регулярно проводят планерки с помощью Zoom-звонков и даже организуют удаленные хакатоны.
Проблемы гиг-экономики
С нею не все так гладко, как хотелось бы. Доклады Международной организации труда (МОТ) и Института JPMorgan Chase 2018 года говорят о низких (зачастую ниже МРОТ) заработках гиг-работников. Так, МОТ опросила 3 500 работников в 75 странах и выяснила, что в 2017 году их средний заработок составил 4,43 доллара в час. Около 65% работников крупной цифровой платформы Amazon Mechanical Turk, по данным МОТ, зарабатывают меньше установленного на федеральном уровне МРОТ (7,25 долларов в час), и лишь 7% немцев на платформе Clickworker удается получить этот минимум (в ФРГ — 10,4 долларов).
В принципе, неплохой бонус к зарплате. Однако 32% респондентов МОТ признались, что это их основной, а не дополнительный заработок.
Более того, защита трудовых прав гиг-работников оставляет желать лучшего. Они не просто зарабатывают сумму меньше МРОТ, но и не защищены от невыплаты даже этой суммы. Как правило, работодатели не объясняют, почему их работу отклонили. Само собой разумеется, что у гиг-работников нет профсоюзов, оплаченных отпусков и больничных — все риски несет сам фрилансер.
И все же гиг-экономика, несмотря на ее недостатки, — возможно, самый значительный вклад Интернета в общество. Она обещает более справедливо распределять доходы и улучшить качество жизни, утверждает журналист Алан Сенг в статье для платформы Medium.
Упомянутый выше Сухейл Доши считает, что в будущем разработчики ПО из сельской местности будут получать столько же, сколько их коллеги из Кремниевой долины. Это принесет только пользу: получая больше, гиг-сотрудники смогут тратить больше в своих сообществах, то есть инвестировать в развитие местной экономики и создание более современной инфраструктуры. Настоящая идиллия — и, кажется, вполне реальная.
Автор: Денис Шлянцев