Начало конца пирамиды
Тем временем лето шло полным ходом, и когда среди счастливых инвесторов было так много бостонской полиции, расследование законности операции Понци было минимальным. Но были некоторые сомневающиеся. В июле почтовые власти США официально запретили выкупать IRC на сумму более 50 центов за один раз. Это сделало практически невозможным получение крупной прибыли, торгуя в IRC. Но этот факт был теперь никчемным. К середине июля Понци получал от инвесторов 1 миллион долларов в неделю, около 13 миллионов долларов в сегодняшних долларах. Он выполнил свое обещание непомерных процентов, и для инвесторов это было все, что имело значение.
В тот же день почтовые власти США сняли запрет, но адвокат торговца мебелью Джозефа Дэниелса подал иск против Чарльза Понци. В иске указывалось, что в обмен на то, что взамен одолженной Понци офисной мебели и выданного ему чека на 20 долларов в декабре, Дэниелс получил право на половину владения компанией по ценным бумагам. Он хотел 1 миллион долларов.
Судебные процессы по семизначным суммам все еще заслуживали освещения в печати в это время. Когда The Boston Post разместила его на первой странице своего воскресного выпуска 4 июля, особый интерес проявил один читатель - комиссар государственного банка Джозеф С. Аллен, тихий, но прилежный государственный служащий, которого губернатор Келвин Кулидж недавно назначил на должность. Читая о судебном процессе Понци, Аллен отправился к генеральному прокурору штата Массачусетс Дж. Уэстону Аллену, чтобы рекомендовать расследование. Что-то в Понци казалось неправильным, сказал недавно назначенный Аллен своему начальнику-однофамильцу. Почувствовав, как новичок наступает на его территорию, генеральный прокурор сказал политическому неофиту отступить. Комиссар Аллен отступил, как и было приказано, но его подозрения в отношении Понци не исчезли.
Иск Дэниелса также вызвал любопытство Роберта Грозье, который недавно стал издателем The Boston Post, когда его отец Эдвин Грозье заболел. Младший Грозье никогда не искал и не хотел положения своего отца, и сын не проявил таланта к этой или любой другой работе, требующей интеллектуальной сообразительности. Он три раза покидал Гарвард - сочинения новичка были особенно сложными, что никогда не было хорошим предзнаменованием для журналиста. Грозье был первым, кто осознал свои ограничения. Из семейного долга он чувствовал, что у него не было другого выбора, кроме как присматривать за почитаемой The Boston Post.
Отношения Понци с банком Ганновер Траст продолжали расти. Помимо хранения большей части своих денег в его хранилищах, он также начал покупать акции банка и заводить новых друзей. Когда банк объявил о планах выпустить новый пакет из 2000 акций, Понци посетил г-на Хмелински и предложил купить их все. Хмелинкси отказал ему - на этот раз вежливо - на том основании, что это даст Понци контроль над банком. Это было именно то, что имел в виду Понци. Когда он сделал случайный запрос о своем нынешнем, очень большом балансе, Хмелински несколько уступил. Он сказал Понци, что тот может купить 1500 акций. Понци принял. Со своими связями с другими акционерами, которые вскоре изберут его директором, а затем на должность в исполнительном совете, Чарльз Понци фактически контролировал Ганноверский трастовый банк. Вскоре он будет планировать использовать эту новую силу.
Когда новость о покупке акций достигла комиссара Аллена, он снова решил провести расследование Понци, с чьего-либо разрешения или без него. На этот раз генпрокурор Аллен пошел навстречу, направив двух помощников генерального прокурора присоединиться к комиссару на встрече с Понци в государственном доме в Бостоне.
Понци не имел никаких юридических обязательств исполнять приглашение, но все равно с нетерпением принял участие. Отточенный до совершенства, Понци с апломбом отрабатывал каждый вопрос, действительно чувствуя себя интеллектуально превосходящим правительственных чиновников. «Мне было почти стыдно сразиться с ними. Это было похоже на кражу конфет у ребенка», - сказал он позже. После того, как Понци покинул совещание, официальные лица согласились с тем, что его стратегия казалась правдоподобной, и не могли найти причины, чтобы остановить его.
Учитывая, что старым инвесторам можно было платить только до тех пор, пока появлялись новые, Чарльз Понци прекрасно понимал, что «схема Петра-Павла» не может длиться вечно. Поскольку стратегия IRC больше не является доходной, и власти начали проявлять интерес, он разработал ряд планов, чтобы узаконить схему. Одним из самых грандиозных был план покупки кораблей ВМФ, законсервированных с конца Первой мировой войны, и превращение их в гигантские плавучие выставочные залы, с помощью которых американские производители могли доставлять образцы своих изделий в зарубежные порты.
Понци не верил, что он делал что-то в корне неправильно, расплачиваясь с инвесторами капиталом других инвесторов, и был убежден, что в конце концов он выполнит свои обязательства вполне законными средствами. Он хотел быть уверенным, что публика знает о его законных бизнес-планах, и чтобы помочь ему, он нанял Уильяма МакМастерса, прямолинейного публициста с исключительно светлым будущим. МакМастерс заработал свою репутацию, помогая избираться многочисленным государственным чиновникам, в том числе таким политическим деятелям, как Джон Ф. Фицджеральд - будущий дедушка президента Джона Ф. Кеннеди. МакМастерс начал работу 23 июля 1920 года.
Спасибо за просмотр! Подписывайтесь на канал HOTNEWS, чтобы ничего не пропустить! :)