И, пожалуй, самый правдивый…
К сожалению, невозможно приписать заслугу в создании образа Клавдии Вавиловой замечательной, гениальной, талантливейшей (я, честно слово, не могу подобрать подходящих эпитетов) Нонне Мордюковой.
К этому приложил руку и режиссер фильма «Комиссар» Александр Аскольдов, снявший великолепное в своей правдивости кино, и Василий Гроссман, написавший когда-то рассказ «В городе Бердичев».
Лента пролежала на полках двадцать лет и я, пожалуй, еще помню тот день, когда ее впервые показали по телевизору. Это были начальные годы гласности и перестройки. Народ, еще бывший советским, только учился «платить и каяться», но у этого тренда была и светлая сторона: словно из небытия возникали шедевры.
«Комиссар» — один из таких. Это по-настоящему великий фильм. Очень глубокий. Первый раз я смотрела его еще ребенком (это был примерно 1987 год). Потом — уже в юности, он казался мне скучным. И только став совсем-совсем взрослой (а для кого-то и старой) поняла: «Комиссар» — лучший женский образ, созданный на экране казачкой Мордюковой.
Потому что она никого не играла. Она перед камерами была просто-напросто собой. Женщина эта, Клавдия, она собирательный образ всех русских женщин.
Вырвавшаяся из-под векового гнета, почувствовавшая себя, наконец, человеком она готова рвать и уничтожать все на своем пути, но не ради себя, а за то самое призрачное счастье для всех. Высшую справедливость.
И раздирают Клавдию противоречия, когда с одной стороны, видит она что и без борьбы можно быть счастливым — тихим, спокойным счастьем, которым счастлива семья Ефима Магазаника — тощего, с грустными глазами человечка, обожающего свою жену. А с другой понимает, что еще немного — и не будет ни Ефима, ни Марии (у Гроссмана она Бэйла) — жены Магазаника и матери шестерых детей, ни матери Магазанника, которая тихо молится на идише своему Богу.
А приводят эти противоречия к тому, что оставив ребенка, которого не хотела, но полюбила (а как же без этого русской бабе-то) семье уездного еврея, она отправляется защищать и дитя, и этих людей, случайно появившихся в ее жизни, но ставших дорогими.
Если оставить эмоции в стороне, то образ Клавдии — это образ страстотерпицы, идущей на смерть ради жизни других.
PS. За эту роль Нонна Мордюкова включена в первую двадцатку самых выдающихся актрис XX века редакционным советом британской энциклопедии «Кто есть кто» («Who is Who»)
