Накануне выхода нашей газеты, 27 августа, в России отмечался День кино. Мы решили вспомнить о самом главном недавно прошедшем кинособытии – фестивале «Горький fest», в котором приняли участие многие отечественные кинотворцы. Помимо ежедневных показов фильмов, были организованы мастер-классы членов жюри, среди которых одним из наиболее запомнившихся событий стала встреча с актрисой Дарьей Екамасовой, обладательницей приза «Ника» 2012 года за главную женскую роль в фильме «Жила-была одна баба» (18+) режиссера Андрея Смирнова. Вопреки запомнившемуся зрителям «народному» кинообразу в жизни Дарья оказалась застенчивой и интеллигентной, но при этом цельной и состоявшейся личностью.
– Дарья, вы не один год шли к успеху. Наверное, у вас изначально была вера в свой талант?
– Дело не в вере в себя, а в понимании, что тебе это действительно нужно. Когда в первый раз поступала, то считала, что я гениальная. Ведь на тот момент я уже снялась в клипе Валерия Меладзе «Рассветная». Думала, приду, что-то там почитаю, а потом буду в кино сниматься. А в итоге поступала пять лет, успев за эти годы окончить музыкальное училище по классу фортепиано. Так что я могла бы стать музыкантом. Сначала меня не брали, а потом мой учитель Александр Пороховщиков принял меня сразу на второй курс ГИТИСа. Театральный институт – это очень сложный механизм, где тяжело учиться морально и физически. Это выматывает и может сломать тебя как личность.
– Кому стоит идти в актеры? Может быть, это те, кто уверенно чувствует себя перед камерой и на сцене?
– Актерская профессия подразумевает самоорганизацию и ответственность. Уверенность в себе – это не то качество, которое должно быть у актеров. Я редко встречаю артистов, которые бы были очень уверены в себе. Зачастую такие люди идут дальше и начинают сами снимать, становятся продюсерами или уходят в какие-то смежные профессии. Я могла бы сказать, что артист должен много читать и смотреть. Но настоящий артист по большому счету никому ничего не должен.
При этом актер не должен показывать только какую-то одну краску человека. Хотя очень часто используют типаж. И принято считать, что режиссер может слепить из тебя что угодно. Сейчас я сужу через призму своего взгляда на профессию. Мне важно в кадре что-то важное нести в себе. Как правило, при первом знакомстве со сценарием имеет значение первое впечатление. Но как бы мне ни предлагали попробовать «роль на сопротивление», если есть понимание, что такую роль играть я не хочу, то, значит, мне это и не нужно.
– Удивительно, насколько красивая Крупская у вас получилась в «Демоне революции».
– А вы видели ее фотографию в молодости? Сравните, заметно ее явное сходство с актрисой Скарлетт Йоханссон. Когда Владимир Иванович Хотиненко позвал меня сниматься (без проб) в сериал на роль Надежды, мне стало немного грустно. Для меня в воспоминаниях Крупская была такой, какой нам ее подавали в школе. И на встрече с режиссером мы обсуждали, нужно ли будет прибегать к каким-то трюкам для придания схожести. На что Хотиненко ответил: «Мы ни в коем случае не будем увеличивать глаза, потому что мне нужно сыграть совсем другое». Мы постарались воссоздать то время, когда только произошло их знакомство с Владимиром Ильичом.
– Будет ли продолжение сериала?
– Осенью выйдет полнометражный фильм Хотиненко «Ленин. Неизбежность» (12+) – киноверсия сериала, где будет рассказана дальнейшая история с участием Парвуса.
– Как вам работалось с Евгением Мироновым?
– Конечно же, я очень волновалась – думала, это будет «курс актерского мастерства». Но в первый же момент встречи он произнес: «Здравствуй, Наденька!» – уже в образе Ленина, и ничего от Евгения Миронова в тот момент у него не было. А через три дня я его увидела без грима – это был совершенно иной человек. Когда мы снимались, он столько точных идей подсказывал в разных моментах. Очень теплые остались воспоминания.
– Также вы снимались у Николая Досталя в «Расколе», у Алексея Федорченко в «Небесных женах луговых мари» и в «Ангелах революции». Кто вам ближе?
– Это два очень больших художника. Они абсолютно не похожи и снимают разное кино – их нельзя сравнивать. Кроме атеизма, на мой взгляд, их вообще ничего не объединяет. Разный подход и разная атмосфера у них на площадке. Я считаю их гениями. Сериалу «Раскол» уже восемь лет, но сих пор я встречаю людей, которые помнят и очень серьезно относятся к нему, не раз пересматривая. Когда же Леша Федорченко присылает сценарий, то я читаю и одновременно с этим у меня открыта еще масса страниц, потому что у него каждое слово наполнено смыслом и многогранно. Хотя в жизни это очень простой человек. Он как-то по-другому видит мир, его сакральный подтекст и смог открыть новый жанр в кинематографе.
– Есть ли иностранные режиссеры, с которыми вы мечтаете поработать?
– Их бесчисленное количество. Я не могу назвать какого-то одного конкретного. Чтобы играть там и получить роли, которые мне не предложат здесь, нужно жить за границей постоянно, учить язык. В данный момент мне интереснее материал, а не имя.
– Поступали ли вам предложения сниматься за границей?
– После того как фильм «Жила-была одна баба» был показан в Америке и Канаде, на волне популярности ко мне обращался агент, который работает с именитыми режиссерами. Выходила на меня и театральный режиссер, которой была нужна русская. Но вскоре я вышла замуж, родила ребенка и совершенно перехотела ехать работать и жить в Америке – момент прошел. Тем не менее я снималась в иностранном кино. В 2017 году режиссер фильма Alina, когда узнал, что я музыкант, переписал сценарий и изменил профессию моей героини, добавив сцену, где я играю на пианино. И недавно вышла в прокат американская комедия Give Me Liberty (18+) о нескольких поколениях русской эмиграции.
– В чем отличие отечественного кинопроцесса от западного?
– За границей съемочная группа очень интернациональная. Все состоят в профсоюзах, и никто не выполняет чужую работу, потому что каждый отвечает за свой участок. Целый оркестр солистов, что несколько чуждо русскому менталитету. И там бы я не смогла сказать, как здесь: «Не пойду в кадр, пока не будет выполнено мое условие», потому что после этого меня вообще никуда не позвали бы сниматься. Но в человеческом плане различий нет. На мой взгляд, единственное отличие заключается в том, что там больше денег, поэтому и группа больше. Если у нас стандартная численность – 50 человек, то у них – 100.
– Как удается совместить работу и семью, где вы «играете» другие роли?
– С ролью актрисы-жены мой муж давно смирился. Работа актрисы позволяет заранее выстраивать свой график. Мы даже поженились в тот день, когда у меня не было съемок. И когда он бывает недоволен моей занятостью, я шутя напоминаю ему: ты же знал, на что шел. Роль актрисы-мамы я только начинаю познавать. Если раньше у меня хотя бы один свободный день выпадал на неделе, то теперь, когда у меня ребенок, я стараюсь пораньше освободиться или работать через день – нахожу баланс. На самом деле, все можно успевать совмещать!
Ольга ПЛАКСУНОВА
Фото Анны ПУШМЕНКОВОЙ, Евгения АЛЕКСЕЕВА и Андрея СКВОРЦОВА