20 октября 1888 года Поль Гоген прибыл в Арль, что на юге Франции. Там его давно ждал Винсент Ван Гог. «Думаю, что, если бы здесь был Гоген, моя жизнь капитально изменилась бы», — писал он брату. Гоген приехал. Жизнь изменилась.
Они познакомились в Париже в ноябре 1886. Ван Гогу было 33,5 года, Гогену — 38. Разница в четыре года и 10 месяцев позволяла Гогену смотреть на Ван Гога как на младшего товарища, и Ван Гог не спорил. В своей «Мастерской Юга» он отвёл Гогену роль директора.
Зачем Ван Гог позвал Гогена в Арль?
Пожив в Париже, мечтатель и идеалист Винсент разочаровался в художественном сообществе: все друг другу завидуют, а о духе подлинного товарищества и взаимоподдержки приходится только мечтать... Или не мечтать, а брать ситуацию в свои руки.
В Арле, в своей маленькой Японии французского разлива, Винсент замыслил создать художественный союз, где мастера всех мастей будут вдохновлять друг друга, обмениваться идеями и создавать искусство для будущего. Полю Гогену была отведена роль первопроходца, а заодно и директора предприятия.
Дружище Гоген! — писал Ван Гог в июне 1888 — Я снял здесь, в Арле, дом из четырёх комнат. Мне кажется, если я найду ещё одного художника, который захочет разрабатывать тему юга и, подобно мне, будет так поглощён работой, что согласится жить как монах, раз в две недели посещая бордель, а в остальное время не отрываться от работы и не терять попусту время, тогда всё устроится превосходно.
За чей счёт банкет?
Финансовая модель предполагалась такая: Тео — младший брат и пожизненный спонсор Винсента — высылает в Арль 250 франков в месяц. На эти деньги Винсент и Поль покупают художественные материалы и продукты, сами себе готовят и нанимают «прислугу, которая приходила бы к нам на несколько часов в день, что позволит избежать расходов, связанных с гостиницей». Винсент по-прежнему отсылает брату все свои работы, а Гоген — более опытный и успешный художник — одну картину в месяц.
Думаю, что, объединив средства и усилия, мы через несколько лет совместной работы все окажемся в выигрыше, — писал Винсент брату за 1,5 месяца до прибытия Гогена. — Если мы объединимся на таких условиях, ты почувствуешь себя не скажу более счастливым, но более художником, более творцом, чем работая со мною одним.
На несколько лет их, конечно, не хватило.
Поначалу всё было чудесно. 22 октября Ван Гог рапортовал брату: «Гоген — удивительный человек: он никогда не выходит из себя, работает напряжённо, но спокойно». А вот из ноябрьского письма: «Он очень интересный компаньон. Скажу хотя бы, что он превосходно готовит, и я надеюсь поучиться у него». И даже в декабре ничто, вроде бы, не предвещало беды: «Великое дело для меня находиться в обществе такого умного друга, как Гоген, и видеть, как он работает».
Но вот уже 23 декабря звучат тревожные нотки: «Думаю, что Гоген немного разочаровался в славном городе Арле, в маленьком жёлтом домике, где мы работаем, и, главным образом, во мне...» В тот же день в порыве безумия Винсент отрежет себе мочку уха. Гоген уедет, предварительно вызвав в Арль Тео. Оставшиеся полтора года жизни Винсент проведёт в психиатрических лечебницах.
Так что же случилось?
На этот вопрос хорошо ответил Гоген: «Между двумя такими существами, как мы с ним — один просто вулкан, другой тоже кипящий, только внутренне, — подготовлялось нечто вроде своеобразной борьбы». Гогена раздражал беспорядок в красках и хаос в голове вулканического Ван Гога. Ван Гога, надо думать, задевало покровительственное обращение Гогена: «Когда я приехал в Арль, Винсент ещё только искал себя, я же, значительно старше его, был зрелым человеком», — писал Гоген.
Не последнюю роль сыграл абсент, к которому Винсент пристрастился в Париже, и его наследственная склонность к безумию. Гоген вспоминал: «Винсент то проявлял крайнюю резкость и шумливость, то становился вдруг молчаливым. Иногда, проснувшись ночью, я замечал, что Винсент встал и подходит к моей кровати». Сам Винсент этих ночных эпизодов не помнил. Видимо, лунатил.
Декабрьским днём, когда Винсент писал Тео о том, что Гоген в нём разочаровался, друзья-художники пошли в кафе. Там Винсент швырнул в Гогена стакан с абсентом, а наутро вспомнил лишь, что «вчера вечером нанёс вам какое-то оскорбление». Следующую ночь Гоген решил провести в гостинице. Утром полицейский комиссар провёл его в дом к спящему в собственной крови Ван Гогу.
Как бы трагична ни была эта страница их общей биографии, они многое дали друг другу. И, что, пожалуй, важнее, сохранили друг к другу доброе отношение. Ван Гог даже надеялся выздороветь и навестить Гогена... Этому не суждено было сбыться.
Напишите в комментариях, о чём и о ком ещё вы хотите прочесть в моём блоге! Предложите тему, задайте вопрос — и, возможно, следующая статья станет ответом!
Читайте также: