И снова здравствуйте, мои дорогие Читатели и Подписчики! Сегодня я решил вернуться к Вам вновь и подарить последнюю публикацию моего длинного произведения. Те, кто прочитал предыдущую мою публикацию, узнал, чем закончилась эта история, но уверен: у многих остались вопросы. Поэтому, чтобы получить на них ответы, предлагаю прочитать так называемый эпилог. По-прежнему жду, что Вы будете ставить "лайки" и делиться ссылками с друзьями.
Весна, 2008-го года
Спустя некоторое время после того, как всё в жизни Николая Цыганкова пошло наперекосяк, совсем не так, как ему хотелось, - ситуация стала налаживаться. К концу января он смог найти постоянную работу: дворником в одной из управляющих компаний. Душа, конечно, к ней не лежала, но в его ситуации выбирать особо было не из чего.
У него стали появляться новые знакомые – оно и понятно: старых-то пришлось похоронить (хотя он лично на похоронах не был, чтобы не возбуждать лишнего любопытства к своей скромной персоне). Со временем, как он рассчитывал, знакомства могли перерасти в крепкую дружбу с кем-нибудь; про вторую половинку он не задумывался – случайные встречи с женщинами были ему по душе больше.
Самое главное, что больше никто не мешал ему спокойно жить; жить так, как ему нравилось.
Но всё перевернулось в один тёплый майский день. На календаре было 15-е число. И, если бы Цыганков знал, что это за день, то смог бы чуть призадуматься.
Но он даже не имел представления, что именно в этот день Сергею Соловьёву исполнилось бы двадцать два года, если бы глупая смерть, по оплошности стажёра правоохранительных органов, не настигла его в тот холодный январский день, почти четыре месяца тому назад.
На улице было зелено. Деревья колыхались на лёгком тёплом ветерке, шелестя листвой. Солнце согревало не только воздух и землю, но и сердца всех горожан, соскучившихся по тёплым денькам за суровую и ненастную зиму.
Цыганков вернулся в свою комнату в общежитии после того, как прибрал дворы на закреплённой за ним территории и организовал вывоз мусора с придомовых площадок. Полчаса он мог передохнуть, чтобы отправляться работать дальше.
В комнате у него уже не было того бардака, какой можно было наблюдать раньше (очередная подруга по постели постаралась привести её в божеский вид), но обстановка была по-прежнему скромной.
Разувшись на пороге, Цыганков в одежде плюхнулся на застеленную покрывалом кровать, отчего пружины чуть скрипнули под тяжестью его веса, заложил руки за голову и уставился в потолок. У него была возможность даже немного вздремнуть, настолько ранний час ещё был, чтобы приступать к основной работе.
В дверь его комнаты тихонько постучали.
- Открыто, - выкрикнул Цыганков, не вставая с кровати.
Осторожно повернулась дверная ручка, потом дверь стала открываться. Его утренний посетитель – довольно ранний посетитель – вошёл и прикрыл дверь за собой. Этого крепкого парня невысокого роста, в белой футболке и серых джинсах, Цыганков не знал, поэтому вскользь глянул на него и хмыкнул. Даже тот факт, что парень держал руки в карманах серой весенней куртки, Цыганкова совсем не побеспокоил.
И это было его роковой ошибкой.
- Чем могу быть полезен? – деловитым тоном поинтересовался Цыганков, даже не шелохнувшись на кровати.
- Привет, Цыган, - спокойно произнёс Анатолий Несмеянов (а это был именно он), и только то, что посетитель его знал по кличке, заставило Цыганкова подскочить, заняв сидячее положение. – Хорошо живётся? Ночью кошмары не снятся?
Цыганков поднялся на ноги, но сделать уже ничего не успел.
- Привет тебе от Соловья, - прошипел Несмеянов, достал из кармана автоматический пистолет с предусмотрительно насаженным на дуло глушителем и всадил всю обойму в Николая Цыганкова.
От первых двух выстрелов Цыганкова отбросило на кровать, от третьего – он скончался; остальные Несмеянов посылал уже в бездыханное тело на всякий случай, в качестве контрольных.
- Сука ты, Цыган, - спокойно вымолвил Несмеянов, закончив своё дело, спрятал оружие обратно в карман куртки, подошёл к телу и проверил для верности пульс. Цыганков был мёртв. – Сам не захотел жить, - выплюнул слова напоследок в лицо трупу Несмеянов, - и другим не дал.
Он спокойно вышел из комнаты и прикрыл за собой входную дверь.
Зима, 2013-го года
22 января оказался очень тёплым днём, учитывая самый разгар зимы. Снегу выпало до этого не так много, он только на пару сантиметров накрыл землю, был полный штиль. Благодаря этому слабые лучики солнца, пробившиеся сквозь морозный воздух, немного согрели его. Температура была около десяти градусов ниже нуля.
На городском муниципальном кладбище было безлюдно. Вороны, перелетая с ветки на ветку голых деревьев, огородивших места захоронения, громко каркали.
Перед въездными воротами центрального входа стояла белая «Тойота Кроун». Чуть дальше возле двух огороженных могил, с памятниками из мраморной крошки, стояли Светлана Георгиевна и Александр Анатольевич Соловьёвы. Внутри оградки, с цветами в руках, находились Женя Шалыгина и маленький мальчик чуть старше четырёх лет.
- Ну, здравствуйте, наши любимые, - сказала Женя и положила свой букет на могилу Анны Липатовой. Потом она чуть подтолкнула мальчика, Сергея Соловьёва-младшего, и он положил свой букет на соседнюю могилу, на памятнике которой значилась чёрная надпись жирным шрифтом:
Соловьёв
Сергей Александрович
15/V/1986 – 22/I/2008
а чуть ниже слова: Хранись с миром, наш дорогой и любимый.
Территория внутри оградки была очищена от снега, на могилках был наведён полный порядок, и невооружённым глазом можно было сделать вывод, что за этими могилами ухаживает хорошая и хозяйственная рука.
Вот уже пять лет, как Ани и Сергея не было в живых, но родные и близкие не забывали их, понимая, что то, что произошло тогда, не должно было случиться именно с ними. И не только с ними. Вообще не должно было случиться. Но… так распорядилась судьба.
И живым родственникам теперь надо было хранить добрую память об этих людях. Людях, которые не заслужили того, что с ними произошло.
На этом всё, мои дорогие Читатели и Подписчики! История закончилась, но не закончились мои публикации. Поэтому, если Вы хотите первыми получать сообщения о новинках, подписывайтесь на мой канал. До новых встреч!