3882 подписчика

От Камышинки на стрежень...

21 августа 201921 авг 2019

136

4 мин

В этом фоторассказе я предлагаю Вам совершить небольшую прогулку к речке Камышинке.

Река Камышинка или Камышенка является истоком красивой реки Пышмы. Если сначала она текла в понорах под Уралмашем, то неподалеку от Эльмаша она выходила на поверхность, как сообщают пользователи форума 1723 [1]. На её берегах старатели добывали золото, отчего местные копи назывались Камышинскими разрезами. Гораздо позднее их "переименовали" в Калиновские.

В конце 1980-х гг. очистные сооружения достроили и речку Камышенку «повернули», чтобы она текла не прямо на север в Пышму, а по краю болота шла параллельно Калиновке и выносила воды в Пышму восточнее.

Камышинка глазами И. И. Артемьева

Здесь я привожу фрагменты из рассказа известного краеведа И.И. Артемьева "Золотой самородок", опубликованного в сборнике "Чаша круговая" под редакцией известного поэта А. Б. Кердана.

" ...Раньше мои родители с Верхней Пышмы переехали на Калиновку, где наша избушка стояла на самом берегу этого озера. По берегам [Камышинки - Прим. авт.] было еще много бараков, баня, начальная школа, а в бараках жили питерские рабочие, эвакуированные в войну с

завода «Электросила». Жили и узбеки, казахи, которые работали в так называемой «Трудармии», где они очень страдали в своих халатах от наших морозов, многие умирали... Через [станцию - Прим. авт.] Калиновку шла железная дорога на Реж, по ней возили торф на Уралмаш. За железной дорогой начиналось таинственное жуткое болото, образованное рекой Пышмой, оно и называлось так же жутко – Гиблая елань. Заросшее густо камышом и осотом, среди которого блестели свинцовой водой «окна», одни – подернутые ряской, а на других росли красивые белые лилии. Заросли черной смородины были непроходимы, но мы, ради вкусной ягоды, рискуя, пробирались по зыбунам к этим кустам. Зимой те, кто держал коров, косили отаву и на коровах вывозили ее, а под санным следом проступала коричневая вода, и всегда со страхом ждали, что сани уйдут под воду. Гиблая елань даже зимой, даже в сильные морозы, не замерзала. Над окнами озер стояли клубы пара, а на кустах белели белые бороды куржака. По ночам там выли волки, и даже местные собаки, поджав хвосты, прятались в тамбурах бараков. Не только мы, дети, но и взрослые старались ночью не выходить на улицу, потому что волки бродили по помойкам и, не боясь, стояли под окнами. Ружей не было, их никто не отстреливал, и они наглели. Шла война, наши родители вставали очень рано, чтобы пешком через лес дойти до заводов в город и так же поздно приходили домой, ходили, собираясь все вместе, боясь волков, потому что были случаи нападения. Электричества не было, жгли керосиновые лампы, топили печи, и грудились все у раскрытой дверки, смотрели на огонь и рассказывали друг другу жуткие истории, а пламя от лампы то вздрагивало, то потрескивало, по стенам бродили и шевелились тени, становилось страшно и таинственно. Так проходило детство, рядом был город, но мы жили, словно в Тридевятом царстве, у Берендея в лесу. <...>

Вот и нет нашего дома на Калиновке, нет и таинственного болота Гиблая елань, его сожрала драга. Опять это золото, ради которого вздыбили землю, намыли огромные кучи отвалов, и нет больше ни купавок, ни черемухи, ни смородины. Пусто, голо, и только огромная драга – с трехэтажный дом, со всепожирающими ковшами, которые беспрерывной лентой несут в ненасытное чрево этот золотоносный грунт, а с другой стороны выплевывают ненужную пустую породу помытого песка и галечника, и так днем и ночью, ночью и днем..." [2]

Я снова вышел с Калининца и по желтой разметке в обратную сторону прокатился до Калиновских разрезов. От них по автомобильной дороге я вышел в район Солдатской горки.

От горки я поехал по просеке дальше.

Здесь приходит проезженное полотно бывшей железной дороги, разобранной к 1970-м гг.

Пути приходят.

На склонах полотна лежит немалое количество бетонных столбиков

Каменистый увал, который обходят Калиновка и Камышинка

Пока я шел, раздвигался лес, а вместе с этим проглядывал дальний искусственный берег речки с березняком и сосновым лесом вдалеке. Романтичная пасторалька! Сначала по дороге. а потом по тропинке я вышел к берегу реки в том месте, где на карте был нарисован мост. И что же? Рядом лежат бревна, вдалеке какие-то бетонные балки, а от моста остались только свинки на берегах с бабами.

Бывший мост через нынешнюю Камышинку. Мост сняли в конце 2017 года. буквально недавно появился пешеходный мост из бревен через речку.

Иванов М. Мост через Камышинку. Октябрь 2017 г.

Река давно вскрылась ото льда и бодро текла по камням и упавшим бревнам. Я сделал вывод, что речка неглубокая и летом мне не составит труда перебраться через неё.

На другом берегу виднелись заболоченные берега речки и дорога, ведущая в Ягодный через осушенную Гиблую Елань. Болото стали осушать после чистки драгой в конце 1980-х гг., как об этом мы рассказывали в рассказе про Калиновский лесопарк.