Моя бабушка долгие годы выписывала журнал "Огонек". В журнале были цветные страницы, на которых печатались "репродукции" - слово, которое я узнала очень рано. Листы эти бабушка вырывала из журналов и хранила отдельно, тяжелой увесистой стопкой. Особенно грандиозные шедевры живописи горизонтального формата печатали в разворот, большая такая картинка получалась.
Так в нежном дошкольном возрасте я увидела и полюбила на всю жизнь "Последний день Помпеи". Первый художник, которого я запомнила по имени - Карл Брюллов. Прекрасны и уютны зимние вечера в деревне: в печке трещат дрова, радио бубнит что-то про надои и американскую военщину, а ты разглядываешь внимательно волнующую картину, спрашиваешь бабушку про каждого персонажа: "А эти? Они спасутся? Мама этого мальчика умерла? А те, что поднимаются по крылечку - они спрячутся в доме и останутся живы? А на лошади можно ускакать?" Помню их всех как родных. И когда забредаю в Питере в Русский музей и вижу роскошный безбрежный подлинник - сразу вспоминаю зиму, снег, печку и мои детские переживания по поводу того, что все, все, все они скоро умрут. Их засыплет вулканическим пеплом.
"Огонек" предпочитал реалистическую живопись, самое авангардное, что было в той стопке иллюстраций - Пикассо голубого и розового периода (никакого кубизма) и Ренато Гуттузо (потому что коммунист). Впрочем, все самое ценное они напечатали: в любом приличном музее встречаю пару своих старых знакомцев.
Моя бабушка, хотя и жила в деревне, была не вполне деревенской женщиной. У нее было много книг и, внимание! - штук десять номеров журнала "Америка" за какой-то 1965, допустим, год. И это, товарищи, было нечто. Эти журналы реально открывали окно в другой мир, портал в иное измерение. Большие, гладкие страницы. Невероятный цвет, куда там жухлой печати "Огонька". Сначала я рассматривала удивительной четкости фотографии: яблочные пироги, музыканты, автомобили, пальмы и астронавты. Потом научилась читать и прочла все статьи. В 1994 году журнал прекратил существование, попрощался с читателями. Но навсегда остался в моем сердце.
Почему я вспомнила про детскую любовь к периодическим изданиям? Потому что еду в Помпеи, наконец-то! Посмотрю, как там на самом деле. Уже купила практичное, но нарядное платье для прогулок по античным руинам. Узор на платье, что интересно, вполне в стиле журнальных американских коллажей шестидесятых годов.