Я бы сказала одно с ноткой другого. Причём у каждого перевес в свою сторону.
Я искренне рада, и немного, совсем чуть-чуть, примерно как от нас до солнца, белейшей завистью могу одарить путешественников, чьи дитятки преспокойненько могут всю дорогу смотреть на белогривых лошадок в иллюминатор; слушать стук колёс поезда, уносящего Вас в бескрайние просторы счастья и текущих от него слюнок; весело бибикать вместе с водителем Гогой проезжающим машинкам, во главе с осликами или барашками, с руками, обязательно растущими из точки для приключений, и по-любому приобретёнными за коврижки правами (по мнению эксперта Гоги).
Но у нас всё не так. Наши сборы в поездки невольно выстраиваются в параллель с масштабной миграцией папуасов.
Мы запасаемся одеждой и пропитанием, на случай если выйдя из дома нас нечаянно подберут «залётные» марсианские гости. Мы берём всё. Начинаю всерьёз задумываться о приобретении скидки на грузотакси.
Перед самой поездкой, истерично ржущие над нами неведомые силы, преподносят моему милейшеству сертификат на «нежданно-негаданное обстоятельство». Предусмотренно множество развлекательных курсов: «Волшебная диарея и её друзья», «Как приручить ветрянку», «ОРВИ как стиль жизни» и т.д.
И если передвижение в поездах проходит более или менее прилично, не считая что старший ребёнок крайне общителен, и через 10 минут весь вагон знает наше имя, паспортные данные, какого цвета какашки кота и с каким наслаждением соседка баба Люда ночами пожирает торт и хочет ещё, то перелёт в самолете проходит под эгидой «Извините, я выйду в окно?»
Раньше я смотрела на истерично орущих детей, и думала-«пфф..мои то так не будут!». Так сильно я ещё не ошибалась.
И если меня посетит ещё раз светлая мысль брать перелёт в ночь (А что, удобно! Дети спят, лети да лети), то направьте меня бодрящим пинком на путь истинный.
И не сравнится упряжка с негодующими взорами и полной личностной биографией, которую отправляют соседям в добрый путь старушки у подъездов, сколько прочувствовала в ночной перелёт на себе я от моих сопутешественников.
Ночь. В самолете гаснет свет, люди зарываются в тёплые пледы, предвкушая как во сне розовые слоники танцуют канкан. Но наш «оркестр» разбавляет этот сладострастный миг: младший, вжившийся в роль мартовского кота; я, танцующая в проходе шаманские танцы с бубном для задабривания духа сна; старший, усердно орошающий впереди сидящего пассажира, результатом прений между вестибулярным аппаратом и органами пищеварения.
Всем нутром я чувствовала как вместе с капельками пота от моего дэнс-марафона, с меня стекали экскременты душевных порывов, которые во имя приличия не выходили дальше внутреннего монолога у пассажиров нашего рейса. Некоторые пытались сочувственно смотреть на обессиленную девушку с дергающимся глазом и надписью на лбу «за ВДВ! Дайте парашют- внизу тайга, лисы донесут».
Эпичным завершением полёта стала фраза: «Мам, я, вероятно, облился-все штаны и всё под ними мокрое». И папа, пытающийся в жизни применить навыки тетриса, снимая своё нижнее бельё в хоромах бортового санузла. Дабы на улице по прилёту обещают -2 градуса. Да и лететь ещё примерно пару счастливых часов. В ход идут те самые запасы на случай марсианской гостеприимности- пелёнки, футболки впихиваются в «седло» штанов, с целью сохранить в тепле мужской инструмент.
Бодрые и полные сил, мы прилетаем в другой часовой пояс. Выходим с борта самые последние, задерживая весь автобус, подъехавший за пассажирами, минут на 15-20, пока столь любезные работники аэропорта пытаются отыскать нашу детскую коляску в лабиринте багажного отделения.
Наш фарт ехидно посмеивается в сторонке.
И под восторженные взгляды, фанфары и бурные аплодисменты нашему таланту, как признанные герои и главные фигуры рассказов на ближайшую пару-тройку дней, мы входим в автобус и начинаем новый день! Новый счастливый день!
