Времена ныне неспокойные, смутные… Народ зол и вспыльчив, а потому не лишним будет напоминание о том, что в действительности происходит во время народных волнений. Описание такового встретилось в воспоминаниях протоиерея Петра Алексеева.
Эпидемия чумы в большом городе – огромная проблема. Многие сдерживающие факторы не работают, а опасность подступает, так что налицо обыкновенная революционная ситуация. Тем более, что «верхи» из числа местных администраторов большей частью покинули Москву. Те же, кто такой возможности не имел, остался мыкать горе в первопрестольной. А это, собственно, все низы или «злая чернь» - фабричные, холопы, отставные солдаты, мелкие купцы и другие разночинцы. Деваться им было некуда, а смерть от болезни подступала.
Естественно дело дошло и до бунта. Собственно достаточно оказалось одной искры. Здесь же поводом послужили какие-то невнятные манипуляции с образом Пресвятой Богородицы Боголюбской. Пришедшая с целью изъятия денег из ящика при образе консисторская команда, была заподозрена в чем-то противоправном, отогнана, частью избита, а частью и вовсе убита.
Ударили в набат. По набату же набежало несметное число людей с топорами, кольями, камнями, кистенями и другими разбойничьими орудиями. Стали искать крайнего, кто мог ответить за неправомерные действия с иконой. Понятно, что таковыми оказались мифические енералы и, особенно, архиерей. Стали искать архиерея.
Отправились к Чудову монастырю. Прибыв туда, выломали ворота, но архиерея не нашли, ну а кого нашли, то тоже били. Монастырь же пустили на разграбление, вынося оттуда книги, деньги, платье, картины, посуду и все прочее, что не было припрятано. «И никто из градоначальников не смел им препятствовать».
Однако поиски архиерея были продолжены. Пошли искать к Донскому монастырю. Выломав двери вошли внутрь, но архиерея опять же не нашли. Вернее нашли, но не сразу. Архиерей успел спрятаться на хорах. Но куда тут денешься от разъяренной толпы. Короче, его ругательски стащили с хоров, за волосы оттащили от церкви и обычным образом сквернословя били камнями и кольями, пока не убили самого и не изуродовали его труп.
Настоящий беспощадный русский бунт.