«Если ты отступишь назад к месту своей высадки, то ты всего лишь собака», – написал султан Марокко Абд аль-Малик португальскому королю Себастьяну I в 1578 году.
Себастьян I грезил о том, чтобы избавиться от соседства с мусульманами. Больше всего его тревожили марокканцы, которые находились чуть южнее владений Себастьяна. При этом у португальцев на территории Магриба — так в то время называли Марокко — было уже три собственные крепости. И вот, с точки зрения португальского короля, настал удобный момент для вторжения.
Себастьян кинул клич по всей Европе: к его войску, в котором и так было немало опытных рыцарей, присоединились лучшие наемники из Германии, Испании и Италии. Противостоял ему Абд аль-Малик — человек крайне образованный и тактически подкованный.
Летом 1578 года Себастьян I прибыл со своим войском в Танжер — португальскую крепость на территории Магриба. Его армию до африканского континента доставил флот из более чем тысячи кораблей, уже на суше к нему с небольшим количеством солдат присоединился и бывший султан Мохаммед II.
Абд аль-Малик в переписке с португальским королём убеждал его отказаться от своей авантюры, однако в то же время формировал войско, собирая солдат по всей стране.
Молодой Себастьян I, которого небезосновательно называют тщеславным и излишне амбициозным, сначала вымотал свою армию долгим походом, а потом, несмотря на возражения своих ближайших соратников, решил дать бой на территории, о которой практически ничего не знал. Естественно, аль-Малик действия короля просчитал и подготовился: 50-тысячная марокканская армия только того и ждала, чтобы европейцы, превосходившие их количественно как минимум в два раза, кинулись в атаку. Главная сила португальцев — флот и артиллерия — осталась фактически не у дел.
Изучив местность, аль-Малик смог 4 августа 1578 года направить большой отряд в тыл португальцев: там его воины начали громить жизненно важные в походе обозы и вынудили португальцев занять оборону прямо посреди равнины. Не будь Себастьян I таким поспешным и разъяренным, Марокко могло покориться ему уже на следующий день: аль-Малик скончался прямо во время битвы, но не от удара врага, а от недуга. Весть о его смерти держалась в секрете, приказы отдавались как будто от его имени.
Залог победы был довольно прост: мобильная арабская кавалерия смогла окружить нерасторопных португальцев, а также завладеть их артиллерией. Себастьян I, который руководствовался лишь своими неугомонными амбициями, потерял контроль над ситуацией.
Бывший султан Мохаммед II, пытаясь сбежать с поля битвы, утонул в реке. Его тело нашли марокканцы, которые набили труп соломой и возили его потом по всей стране. Не слишком повезло и Себастьяну I: глава огромной империи, по одной версии, тоже утонул, по другой — умер от полученных ранений. Как бы то ни было, практически вся португальская знать по его вине погибла или попала в рабство к марокканцам.
В битве трёх королей все три правителя скончались в один час. Марокканский трон занял брат аль-Малика аль-Мансур, а Португалия со смертью Себастьяна I, не оставившего наследников, на 60 лет утратила независимость, попав под контроль испанцев, и навсегда потеряла звание великой державы.