В Национальном историческом архиве Беларуси в г. Минске сохранились уникальные документы, содержащие биографические сведения о духовенстве Мозырского, позднее Мозырско-Речицкого деканата Минской, позднее Могилевской диоцезии римско-католической церкви. Это рукописный документ на латинском языке — визиты костёлов Мозырского уезда Минской губернии 1797 г., которые содержат общие сведения о бернардинском и цистерцианских монастырях (мужском и женском) и Фарном костёле (Фарном) и о служителях церкви [1]. Второй документ датируется 1867 г., временем жесткой регламентации деятельности римско-католического духовенства в Беларуси. Он отличается более полной информацией об образовании и деятельности священников. Это Формулярный список о службе и достоинствах римскокатолического духовенства в Мозырско-Речицком деканате [2].
В отношении Кимборовского монастыря цистерцианцев визитатор в 1797 г. отметил: «Настоятель — Нивард Костюшко, 59 лет, здоровья подорванного, управляет монастырем 27 лет в чине постоянного приора; монах — Дионисий Лобачевский, 66 лет, здоровья хорошего, в монастыре находится 19 лет в чине старшего администратора без каких-либо нареканий, на протяжении многих лет десятки дел привел в порядок, не давая отдыха, науками занимался; монах — Иероним Новосельский, 45 лет, изучал философию и теологию, монастырский устав знает хорошо, но при этом имеет своенравный характер и сдержать себя иногда не может, поэтому держится всегда замкнуто от остальных, в связи с этим отстранен от выполнения каких-либо официальных дел и работ. Проводит жизнь в праздности. Свободен даже от пения псалмов. Случалось не однажды или дважды в год грубил, не желая выполнять обязанности; монах — Деохар Волковский, 35 лет, здоровья хорошего, философ и теолог из монастыря Carrotio, откуда переведен, выполняет обязанности помощника управляющего в течение 9 лет. Служит в мозырской двуклассной школе учителем в течение 2 лет. В первый год был учителем чистописания, во второй — также математики. В чем показал себя также подготовленным; монах — Адальберт Яруский, 35 лет, здоровья хорошего, местный, обучается теологии, является прокуратором учащихся в течение 10 лет; архидьякон — Адам Харадинович, родом из Новогрудка, 59 лет, среднего здоровья, получил образование философа и теолога владеет польским и латинским языком, к обучению и наукам склонен, в них усерден и никаких послаблений себе не делает, заведует трапезной, в которой является куратором, готовит обеды и проводит их для всего братства и помогает нищим; дьякон — Иоан Прокопович, перешел из православия, 50 лет, здоровья хорошего, владеет языками польским и латинским не очень хорошо, оставлен с 20 лет, муж добрый, благоразумный, на празднествах умерен, усерден в изучении христианского учения, заведует капеллой на протяжении двух лет» [1, л. 1 об — 2]. Далее, в документе речь идет о лицах по статусу напоминающих послушников или странствующих проповедников: «Филипп Оскерка, оставлен в монастыре постоянно, 54 года. Почти 15 лет странствовал без молитвенника, к чему привязан, без духовных книг и даже почти без монашеского облачения; Коэтан Добак, также оставлен в монастыре, 67 лет, после долгих скитаний к дому божьему был призван. Член братства малых, два года проповедовал, после чего вернулся в Мозырь» [1, л. 2]. В конце очень важная приписка: «Все присягу на верность днем означенным дают». Речь идет о присяге на верность Российскому императору.
Таким образом, из этого отрывка можно сделать несколько интересных выводов: во-первых, практически все монахи-цистерцианцы были образованы и имели хорошую теологическую подготовку; во-вторых содержали школу для мирян и студию теологии; в-третьих, для обслуживания достаточно большого монастырского комплекса перечисленных в документе 8 человек явно недостаточно, возможно, для этих целей использовались миряне, поскольку из других документов известно о Кимборовской юридике цистерцианцев.
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзене и будете в курсе новых публикаций и исследований!
По такому же принципу перечисляются монахини-цистерцианки, монахи-бернардинцы и клир приходского Мозырского костёла [1, л. 1, 3].
Согласно формулярному списку о службе и достоинстве римскокатолического духовенства Мозырско-Речицкого деканата за 1867 год, где зафиксированы служебные характеристики лиц, состоящих на духовной службе, подавляющее большинство которых были дворянского происхождения, получали образование в гимназиях или уездных училищах, где изучали по 8 преподаваемых там предметов, затем продолжали обучение в семинарии. Так, ксендзы Барковский, Римша и Радзивончик окончили Минскую духовную семинарию. Первый изучал там нравственное и догматическое богословие, костёльную историю и святое писание, второй знал два иностранных языка — французский и немецкий, третий изучал церковные науки. Отдельное внимание в формулярных списках уделяется графе о штрафах и судимостях. Большинство в неподобающих делах замечены не были. На их фоне особенно выделяются записи о личном деле декана Мозырско-Речицкого деканата, ксендза Александра Феликсовича Сенчиковского, который в 1863-1864 гг. был викарием Мирского приходского костёла, а 11 июня 1864 г. по ложному доносу был арестован. Виленский следственный комитет установил, что донос был ложным. Сенчиковский был оправдан и выпущен из-под ареста. По указу Главного начальника края графа Муравьева, Александр Феликсович был «восстановлен с правом занимать место викария или другую должность в соответствии с его саном», получал жалованье в 275 руб [2, л. 210]. В похожей ситуации оказался и Феликс Яковлевич Урбикович, капеллан Кимборовского монастыря цистерцианок. 18 июня 1863 г. был назначен филиалистом Аннопольского филиальнго костёла, а 15 декабря 1864 г. оказался под следствием Минской комиссии по политическим делам, арестован «за прихожан Аннопольского филиального костёла. Вместо наказания, по распоряжению главного начальника губернии, 16 марта 1865 года выслан в Мозырский уезд, где 26 марта того же года назначен капелланом Кимборовского монастыря цистерцианок. Однако в отличие от Сенчиковского, не получал жалованья [2, л. 214].