Удивительно, как мало осталось ее портретов - не больше полудюжины, с юности и до ранней кончины. На этом ее, скорее всего мало кто узнает.
15 января ( по новому стилю) 1850 года, в Москве родилась Софья Корвин-Круковская, вошедшая в историю мировой науки как Софья Ковалевская.
Этот ее портрет уже известнее
Хотя самый знаменитый, скорее всего, вот этот. Во всяком случае именно он смотрит на нас со страниц учебников.
Чем она знаменита, вряд ли надо специально рассказывать.
Но в данной заметке речь пойдет скорее не о научных достижениях, а о её необыкновенной судьбе. И кто придумал, что женщина-учёный - это обязательно "синий чулок".
Все началось с семьи. По семейной легенде родословная Корвин-Круковских начиналась с венгерского короля Матиаша Корвина. По крайней мере, сама Софья была убеждена, что страсть к ученым занятиям она унаследовала именно от него: «Я получила страсть к науке от предка, венгерского короля Матвея Корвина; любовь к математике, музыке и поэзии от деда матери с отцовской стороны, астронома Шуберта; личную свободу от Польши; от цыганки-прабабки – любовь к бродяжничеству и неумение подчиняться принятым обычаям; остальное от России».
Так что юной Соне было с кого брать пример :)
Но судя по воспоминаниям самой Ковалевской ключевую, как бы сейчас сказали, роль в её судьбе сыграл всё-таки не венгерский король из легенды, а её дядя Пётр Васильевич. Ведь именно ему принадлежали те лекции по дифференциальному и интегральному исчислению академика Остроградского, которыми по воле случая оказалась оклеена её детская. Вот что писала о них сама Ковалевская:
«Меня забавляло разглядывать эти пожелтевшие от времени листы, все испещренные какими-то иероглифами, смысл которых совершенно ускользал от меня, но которые, я это чувствовала, должны были означать что-нибудь очень умное и интересное <…> я, бывало, по целым часам стояла перед стеною и все перечитывала там написанное. Должна сознаться, что в то время я ровно ничего из этого не понимала, но меня как будто что-то тянуло к этому занятию».
Но роль Петра Васильевича лекциями не ограничилась. «И вот, в часы этих бесед, между прочим, мне впервые пришлось услышать о некоторых математических понятиях, которые произвели на меня особенно сильное впечатление. Дядя говорил о квадратуре круга, об асимптотах –прямых линиях, к которым кривая постоянно приближается, никогда их не достигая, и о многих других, совершенно не понятных для меня вещах, которые, тем не менее, представлялись мне чем-то таинственным и в то же время особенно привлекательным» С. Ковалевская "Автобиографический рассказ".
Но даже в юности математика все-таки не затмевала всё вокруг - о юношеской влюбленности Сони в Федора Михайловича Достоевского, сватавшегося к её сестре Анне, я узнала, когда писала вот этот рассказ на конкурс "Вера, Надежда, Любовь".
Трудно было поверить, но что было, то было. Анна Фёдору Михайловичу отказала, и сёстры стали искать способ уехать учиться, не дожидаясь согласия отца.
Для Софьи такой возможностью стал брак с Владмиром Ковалевским, молодым учёным-палеонтологом, задумавывшийся как фиктивный, но ставший вполне настоящим.
Благородные мотивы - помощь девушке в получении образования, конечно же двигали Владимиром, но восхищение своей (фиктивной на тот момент) невестой осталось в письме брату:
"Я со всею своею опытностью в жизни, с начитанностью и напористостью не могу и вполовину так быстро схватывать и разбирать разные политические и экономические вопросы, как она; и будь уверен, что это не увлечение, а холодный разбор. Я думаю, что эта встреча сделает из меня порядочного человека, что я брошу издательство и стану заниматься, хотя не могу скрывать от себя, что эта натура в тысячу раз лучше, умнее и талантливее меня. О прилежании я уже и не говорю, как говорят, сидит в деревне по 12 часов, не разгибая спины, и, насколько я видел здесь, способна работать так, как я и понятия не имею. Вообще это маленький феномен, и за что он мне попался, я не могу сообразить". В. Ковалевский
Судя по этому письму, Соня сумела покорить не только великого математика Карла Вейерштрасса ( который был настолько впечатлен её способностями и знаниями, что согласился давать ей частные уроки), но и собственного мужа.
В июле 1874 года ученый совет Геттингенского университета без формальной защиты, присудил Ковалевской степень доктора философии по математике и магистра изящных искусств «с наивысшей похвалой».
Став доктором философии, Софья вместе с мужем вернулась на родину в надежде преподавать математику в университете, но по российским законам она могла рассчитывать лишь на место учительницы арифметики в начальных классах гимназии.
Именно к тому периоду относится фраза, сказанная ею: "Когда Пифагор открыл свою знаменитую теорему, он принес в жертву богам 100 быков. С тех пор все скоты боятся нового..."
По-моему, просто замечательно сказано.
О том, что было дальше, в разных источниках написано разное, и что правда, а что досужий вымысел уже не разобрать. Я где-то читала, что какие-то друзья, которые не были в курсе фиктивности их брака, когда Ковалевские приехали к ним в гости, поселили их в одной комнате. Может и так, утверждать не возьмусь.
Точно можно сказать, что в 1878 году у Ковалевских родилась дочь Соня.
Отчаявшись получить место профессора математики Софья уделяет время журналистике - в печати появляются ее научно-популярные статьи, критические заметки, театральные рецензии. В доме Ковалевских в Петербурге бывали великие ученые и писатели того времени: Д. И. Менделеев, И. М. Сеченов, С. П. Боткин, А. М. Бутлеров, П. Л. Чебышев, А. Г. Столетов, И. С. Тургенев, Ф. М. Достоевский.
Из записей Владимира Ковалевкого: "Софа тоже едет со мной, и значит будет весело».
Но реальность куда суровее. В семье катастрофичеки не хватает денег, и это становится роковым для Владимира. В 1883 году Ковалевский в череде бесконечных попыток заработать хотя бы что-нибудь, вошел пайщиком в одно сомнительное товарищество, где его сделали членом правления и директором. Где-то он сам запутался в финансовых операциях, где-то его подставили коллеги по правлению. Так или иначе, над Владимиром нависло уголовное дело, приговор и тюрьма. Не выдержав этого, он покончил с собой.
Трагический финал их семьи - самоубийство Владимира Ковалевского - поставил точку в этом периоде жизни.
Что было дальше? Новые труды и победы, радости и обиды, жизнь в Стокгольме и вальсы с королём Швеции, встреча с другим Ковалевским, Максимом, любовь и мистическое ожидание смерти - уж не знаю, легенда это или нет, но послений Новый год в её жизни 1891 они встретили на "мраморном" кладбище в Генуе и там Софьей были сказаны слова, оказавшиеся пророческими «Один из нас не переживёт этот год». Она умерла чуть большее чем через месяц - возвращаясь из России в Стокгольм в дороге Софья сильно простудилась и заболела воспалением лёгки, медицина оказалась бесильна, такое нередко случалось в те времена. 10 февраля 1891 года Ковалевская умерла в возрасте 41 года.
Последними ее словами были "слишком много счастья".
Но, по-моему, слова её подруги и соавтора Анны Эдгрен более точно характеризуют судьбу Ковалевской:
«Коротка или продолжительна жизнь – это вопрос второстепенный; вся суть в том, насколько она богата содержанием – для себя и для других. А при такой точке зрения жизнь Ковалевской длиннее жизни большинства людей. Она жила ускоренной жизнью, пила полною чашей из источника счастья и из источника горя».
Что ж, этот вывод, на мой взгляд, эта оценка вполне соответствует девизу самой Ковалевской: "Dis ce gue tu sais, fais ce gue tu dois, adviendra gue pourra!" ("Говори, что знаешь; делай, что обязан; и пусть будет, что будет!")
С уважением , maksina (Живой Журнал)