Талант, а уж тем более, гениальность – вещи настолько штучные, что для их осмысления человек поневоле подтягивает соображения более низменного характера. Этот писал гениально потому, что был эпилептиком, этот необыкновенно сочинял музыку потому, что был глух, ну и т. д. Кто меланхолик, кто неврастеник, а кто и, вообще, лицо нетрадиционной ориентации. Ну, а если речь идет о художниках, то тут вся причина в зрении. В слепоте художников, как мне помнится, никто не обвинял, а вот в астигматизме или нарушении цветового зрения – сколько угодно.
Об этом и поговорим в нашей анатомичке сегодня.
Как вы помните, нарушение цветовосприятия называется дальтонизмом. Об этом читайте в предыдущей статье.
Естественно, когда говорят о цветах (красках), невозможно не затронуть тему живописи.
Согласитесь, что некоторые художники рисуют так, что просто диву даешься. Думаешь: о мой бог, что это? Где он такое видел??
На самом деле, художник рисует мир таким, каким он видит. Точно так же, как писатель описывает не то, что происходило взаправду, а то, что происходило бы в его воображении. Любое произведение искусства – это, прежде всего, портрет его создателя. И если быть внимательным и наблюдательным, то автор предстанет перед вами от и до. В том числе, и со своими анатомическими особенностями.
Говорят, что все гениальные художники были дальтониками. Это заблуждение.
Во Франции было проведено обследование художников (реальных художников, которые были живы, здоровы и успешно рисовали). Выяснилось, что среди обследованных доля страдающих дальтонизмом такая же, как во всей популяции белых мужчин (8-9%). По остальным дефектам зрения было примерно то же соотношение – как у всех прочих. Не больше и не меньше.
То есть, нельзя сказать, что дальтоников страшно тянет рисовать или, наоборот, они шарахаются от мольберта, как черт от ладана. Влияние дальтонизма на художественные способности – очень спорная вещь.
Однако среди художников, бесспорно, и дальтоники встречались.
Кто же они, и как нарушенное цветовосприятие живописца отражается в его картинах?
Начнем, пожалуй, с Флоренции. Баччио Бандинелли (хотя на самом деле его звали Бартоломео Брандини). 1493 – 1560. Известен более как скульптор, чем художник.
Был заклятым врагом Бенвенуто Челлини и ревностным соперником Микеланджело. Не любить последнего причины были. Микеланджело раскритиковал картину Бандинелли «Снятие с креста» за то, что краски были очень грубо подобраны. Хотя до этого хвалил черно-белые рисунки Баччио. Таким образом выплыл секрет Бандинелли – тот не различал цвета. Возможно, это стало неприятным открытием для него самого, кто знает.
Сами понимаете, художники – люди нежные, обидеть их может каждый. Тем более, работа Баччо «Геркулес и Какус» сильно проигрывал на фоне «Давида» Микеланджело. Поэтому Бандинелли страшно обиделся, с Микеланджело рассорился и с тех пор нанимал специального подмастерья, который раскрашивал его картины.
Далее перенесемся в Венецию. Николо Бамбини, 1651 – 1736. Был знаменит в эпоху позднего Возрождения.
Бамбини знал о своем недостатке (что не мог различать цвета), поэтому запрещал своим ученикам себя копировать, дескать, нечего учиться плохому, а для раскрашивания своих картин использовал генуэзского художника Кассану.
Из Италии отправимся в Англию. Джон Констебл, 1776 – 1837.
Ему принадлежат слова: «Живопись – ни что иное, как выражение чувств».
В работах Констебля явно прослеживается преобладание коричневого и желтого, и практически нет синего и голубого.
А теперь во Францию. Шарль Мерион, 1821 – 1868.
В молодости окончил школу морских офицеров. Совершил несколько кругосветных путешествий, в частности, к берегам Новой Зеландии. Был поражен красотой тамошней природы и начал рисовать пейзажи.
Мерион знал о недостатке своего зрения. Он писал: «Я только что начал писать акварелью и доволен прогрессом, хотя у меня имеется какой-то внутренний дефект зрения, который заставляет меня путать некоторые цвета, особенно, если они разбавлены. Надеюсь, что привычка и практика помогут мне избавиться от этого порока».
Мерион не различал желтый и красный, поэтому напирал на синий и зеленый.
Однако природе не прикажешь. Со временем Мерион перешел к рисунку и гравюрам. «Мой дефект зрения таков, что я предпочитаю красоты черно-белых гравюр с градацией серого».
Вообще, живопись такая вещь, что только с точки зрения анатомии судить о ней невозможно. Потому что всегда возникает вопрос – где граница между индивидуальными (чисто анатомическими) особенностями конкретного человека и его художественным восприятием мира (которое формируется в течении жизни и является продуктом деятельности его нервной системы).
Пример – русский художник Михаил Александрович Врубель, 1856 – 1910.
Работал преимущественно в жемчужно-серой гамме.
Но было ли это проявлением дальтонизма или общего пессимизма характера, сказать однозначно нельзя. Взять, например, картины Ван Гога, который испытывал явное пристрастие к желтому цвету.
Дальтонизм Ван Гога (как, впрочем, и Врубеля) – вопрос дискуссионный. Но похоже, что отсутствие пигмента в колбочках сетчаток их глаз (если таковое имело место) были не самыми серьезными проблемами в их жизни. Специалисты единодушно причисляют их к душевнобольным, а это уже вопрос не анатомии. Посему умолкаю.
Расскажу о случаях приобретенного дальтонизма. Такое случается из-за травм или заболеваний, затрагивающих сетчатку глаза.
К сожалению, самый распространенный случай – это возрастные изменения.
Кондратий Артемьевич Саврасов, 1830 – 1897. Отец русской пейзажа. Его картины считались стихами классиков, выписанными на холсте.
Жизнь Саврасова была не проста и к концу изобиловала всякими излишествами, которыми так славен русский талант. Вдобавок перенес инфекционное заболевание, которое поразило зрительный нерв, художник перестал различать цвета, и свои последние картины писал по воспоминаниям.
Илья Ефимович Репин, 1844 – 1930. Великий русский живописец, отец, можно сказать, всего художественного.
В преклонном возрасте из-за катаракты утратил цветовое зрение. Из-за чего наша культура чуть было не утратила выдающееся полотно «Иван Грозный и его сын Иван 16 ноября 1581 года».
Картина примечательна со всех сторон – и как исключительное произведение искусства, и как приманка для всякого рода неуравновешенных товарищей.
В январе 1913 года некто Абрам Балашов, иконописец из старообрядцев, пришел в Третьяковскую галерею с неблаговидными целями. Пырнул картину ножом аж три раза. Один удар разрезал лицо Грозного от виска до плеча, второй уничтожил нос царевича, а третий повредил пальцы правой руки царевича и правую руку Грозного. В общем, ударил от души.
Полотно было испорчено, и в январе же Репин приехал переписывать голову Грозного. Было тогда Репину 69 лет. Далее процитирую Игоря Эммануиловича Грабаря, который в тот момент был попечителем Третьяковской галереи.
«Когда я вошел в комнату, где была заперта картина, и увидел ее, я глазам своим не поверил: голова Грозного была совершенно новая, только что свеженаписанная сверху донизу в какой-то неприятной лиловой гамме, до ужаса не вязавшейся с остальной гаммой картины. Медлить было нельзя – краски могли к утру значительно затвердеть. Узнав, что Репин писал на керосине – он давно уже заменил им скипидар прежнего времени, – я тут же сначала насухо, потом с керосином протер ватой все прописанные места, пока от утренней живописи не осталось и следа и полностью засияла живопись 1884 года... Мы с Д. Ф. Богословским остановились... именно на восстановлении при посредстве акварельных красок, что и произвели в течение недели. Восстановить его удалось только благодаря наличию превосходных фотографий с деталей, снятых до поранения и увеличенных до размеров оригинала».
Таки образом, случаи Саврасова и Репина можно рассматривать как приобретенный дальтонизм, связанный с возрастными изменениями.
Ну, и дальтоники сегодня.
Знаете ли вы, что Марк Цукерберг, отец Фейсбука, дальтоник? А он дальтоник, который не различает красный и зеленый цвета. Поэтому наш любимый фейсбук синий. Именно поэтому.
А вы говорите – анатомия…