Под сенью вековых дубов, там, где чаща граничила с молодым редким перелеском, проходила широкая дорога. По ней беззаботно бежали дети, два пятилетних близнеца и белокурая трехлетняя малышка. За ними следовала девушка, то и дело выкрикивая предостережения, но малолетние сорванцы, прислушавшись на секунду, снова бросались играть в известные только им одним игры. Лес тихо дышал летней прохладой, прикрывая от чужих глаз, лучи солнца пятнами ложились на землю, прорываясь сквозь широкие раскидистые ветви. Впереди маячил крутой овраг, на дне которого разлилось горячее древнее озеро. Оно видело многие поколения людей, но само осталось неизменным. Дети скрылись из виду, и Сновида почувствовала легкое волнение.
- Инга! – звонко крикнула она, и белокурая малютка тут же показалась. – Иди ко мне!
Распахнув маленькие ручки, девочка стремглав понеслась навстречу. Голубые глаза сияли на хорошеньком личике, кудри безмятежно развивались на ветру. В эту секунду Сновида вспомнила тот злополучный день…
«Опускался вечер, спокойный, сладкий, тянущий за душу. В такие дни она старалась уснуть как можно раньше, чтобы сосущая тоска не ворвалась в жаждущее неизведанного сердце. Но не успела она положить голову, как в селении раздался истошный крик Дарианы. Инга пропала, её нигде нет. Сновида выскочила на улицу и волосы крупной волной разметались по плечам. Если бы не происшествие, ох и всыпал бы отец за такую вольность! Дочь вождя не должна показывать всем свою красоту. Совершенно забыв, что пора детства кончилась, девушка бросилась в глухую чащу, ни о чём никого не расспрашивая. Много раз она замечала странное пристрастие ребенка гулять в той стороне, несмотря на бесконечные запреты матери. Под ногами громко хрустели опавшие ветки, живые – били по лицу, но Сновида неслась диким вепрем, напролом, не разбирая дороги. И вдруг резко замерла. Впереди, в несколько локтей от неё, огромный волк рвался в капкане, он то скулил, то рычал, пытаясь освободиться. Перед ним стояла белокурая малышка и протягивала к нему тоненькую ручку. Собрав всю волю в кулак, Сновида рванула с места и в последний миг схватила ребенка. Ногу пронзила резкая боль. Девушка закричала. Волк изловчился, и из последних сил уцепился за нежданную добычу. Мгновением позже подбежали мужчины и закололи лесного хозяина копьями, боясь подойти ближе.
- Никогда такого здорового не видел, - шептались они.
- Надо же, как близко к селению подошел…
- Да-а, дела… Что же его сюда привело? Бежал, что ли, от кого?
Сновида прижимала к груди ревущего ребенка, и часто дышала, не решаясь повернуться к искалеченной конечности.
- Инга! – среди мужчин появилась растрепанная Дариана, она бешено крутила головой и бесцеремонно расталкивала всех на своём пути, – Инга! – увидев дочь, женщина вырвала её из рук девушки. – Травницу! Скорее, зовите травницу! Он ей ногу откусил!
Услышав страшные слова, Сновида потеряла сознание.»