Письмо Хэйнца Сарторио своей сестре от 3.12.1943
«Дорогая Элли!
Теперь мы наконец-то вышли из котла и уехали далеко во внутренние районы. Сейчас находимся в 200 км позади фронта. Последние 120 км мы прошли быстрым шагом, потому что шли по большой асфальтированной дороге, которая идет с запада на восток. Это было близко к линии фронта, и русские постоянно сидели на нашем хвосте.
Несколько раз русские оказывались прямо перед нами и занимали взлетно-посадочную полосу. Несколько часов нам приходилось пробивать себе коридор чтобы выйти из котла.
Весь марш длился более недели, поскольку взлетно-посадочная полоса постоянно блокировалась, а машины часто застревали в грязи, и их приходилось вытаскивать. Иногда мосты разрушались, и их нужно было избегать, что всегда было связано с необычайными трудностями. Мы не могли забрать с собой всю технику сразу – прицепы и три трактора остался охранять наш фельдфебель. И пятнадцать человек были отправлены обратно. Тем временем русские прорвалась, и наши люди оказались отрезанными. Мы не знаем, удалось ли им выбраться из мешка, никаких вестей о них пока нет.
Вся армия распалась, кругом ужасный беспорядок. Однако вышестоящий отдел подготовил нас к тому, что мы больше не увидим их. Это было бы очень тяжелым ударом для нас, один раз из-за людей, а второй - из-за ценных транспортных средств, потому что, хотя бы 2 грузовика должны были быть отбуксированы. Товарищ, с которым я был в отпуске, кстати, тоже пропал без вести. Да, на этот раз мы действительно попали. Это было, наверное, самое трудное время для нас, и в этом году многое произошло. Если у меня будет больше времени и желания, я снова напишу обо всем опыте прошлых недель.
Сейчас мы находимся далеко во внутренних районах, но, тем не менее, и здесь можно почувствовать все прелести войны. Недавно начальник ехал впереди на своей машине с квартирмейстером впереди. Я должен следовать за Volkswagen. По дороге мы застряли и не смогли заставить машину работать. Это была моя удача. В большом городе, рядом с которым мы сейчас находимся, Ф. перешел через дорогу к дому солдат. В тот момент на улицу въехал иностранный грузовик и нарвался на мину, и Ф. получил травмы от осколков на голове. Если бы я был рядом с Фольксвагеном, то тоже получил бы несколько осколков. Так что мне снова повезло.
Во всем этом невероятно то, что у партизан есть смелость ставить мины посреди шумного города или взрывать адские машины. Это один из крупных партизанских районов. Вдоль оживленной асфальтовой дороги партизаны блокируют проезды телеграфными столбами. Линии постоянно нарушены. Везде диверсии, рейды и минные атаки.
Эта маленькая война чрезвычайно усложняет нам борьбу и оказывает значительное влияние на боевые действия на фронте. К югу от нас находится огромное заболоченное место, полное партизан и совсем не занятое нами. Область простирается от границы до фронта. Из-за великого прорыва русских теперь существует опасность, что регулярные войска присоединятся к партизанам. Это была бы катастрофа огромных масштабов. Тогда нам, вероятно, придется отказаться от всей России и уйти далеко назад. Возможно, это и есть их намерение. Я думаю, что это было бы лучше, хотя потеря этих больших территорий была бы для нас значительной экономической потерей. С другой стороны, мы тоже так много теряем
В настоящее время мы временно переехали в деревню. Деревня настоящее грязное гнездо, но кварталы довольно аккуратные. Только в домах чертовски холодно. Здесь снова нет леса, и поэтому дерево - редкость. Население очень дружелюбное и выполняет все наши пожелания. Будь то из-за страха или по другим причинам, или потому что, может быть, у всех плохая совесть, я не знаю. Мне все равно, я наслаждаюсь приятными отношениями. Сегодня я постирал свою одежду и помылся. Теперь чувствую себя немного лучше.
Как долго мы пробудем здесь, я пока не знаю. Это решится только в ближайшие несколько дней. Я надеюсь, что мы скоро приедем на переформировку. Вероятно, это будет в одном из крупных городов Польши. Мы нуждаемся в обновлении - из-за плохих дорог транспортные средства очень сильно пострадали и должны быть полностью отремонтированы. Это займет не менее 8 недель.
Отпуска все еще закрыты для нашей армии, но как только мы получим новое командование, то вероятно скоро снова сможем путешествовать туристами. Я был бы очень признателен за это, потому что мне хочется побыстрее оказаться дома. В течение нескольких недель мы не получали почту, и нет никаких шансов, что мы получим в ее ближайшем будущем, так как наше почтовое отделение еще не найти.
Надеюсь, его не схватили русские, иначе посылки снова будут потеряны. Для меня это просто плохо, что я не получаю никаких новостей, как выглядит наш Берлин. Я могу только надеяться, что, по крайней мере, с вами ничего не произошло. Война здесь, конечно, не будет беспокоить меня, но воздушные налеты на Берлин стоили мне нервов. Если бы только это остановилось.
Конечно всегда есть риск попасть в плен, но это не так плохо, как атаки на рейх. Эти атаки должны быть прекращены любой ценой. Если мы больше не будем бороться за Родину, то вся война вскоре не будет иметь для нас значения. Я надеюсь, что вы переживете это и что я скоро получу сообщение от вас. Больше мне пока нечего сообщить. Еда по-прежнему очень хорошая, и мы также получили достаточно рыночных товаров. С этим письмом вам отправятся 5 посылок с мачоркой и немецким табаком. Пожалуйста, дайте дяде Алексу и папе некоторые из них на ваше усмотрение. Я не хотел делать так много отдельных пакетов. У меня больше нет мачорки. Поэтому сделайте хороший запас, когда прибудут все посылки. Я слышал, что в Рейхе платят 20 РМ за пачку Мачорки.
В надежде, что я скоро получу от вас хорошие новости, я надеюсь все это скоро кончится.
Пусть это поможет вам
дяде Алексу сердечный привет
Heinz»
оригинал письма