Есть расхожее мнение, что употребление алкоголя в России – это якобы традиция, которая берет начало со времен князя Владимира. Что даже на выбор новой религии для русского государства повлияло то, что Христианство, якобы, не запрещает алкоголь. В интервью кандидата исторических наук, профессора, доцента кафедры Социальной и политической конфликтологии Казанского национального исследовательского технологического университета Владимира Михайловича Ловчева раскрываются подлинные исторические события, связанные с появлением и распространением алкоголя в России.
Как был введен сухой закон в нашей стране в 1914 году? Сравнительные характеристики употребления спиртного российским населением по отношению к другим странам? Что такое «культура пития» и откуда она появилась? Каким образом были приняты антиалкогольные меры 1985 года и к каким последствиям это привело? Об этом и многом другом в новом увлекательном интервью профессионального ученого.
На видео говорит Ловчев Владимир Михайлович – профессор, кандидат исторических наук:
– Вплоть до начала XX века наша страна отличалась от Европы очень низким уровнем потребления алкоголя. И в этом направлении так активно работала творческая интеллигенция, государственные деятели, духовенство, общественные организации типа «Казанское общество трезвости», что в 1914 году, когда царь предложил ввести сухой закон по регионам, казанский регион откликнулся с удовольствием. И, кстати, долгое время многие считали, что сам царь приказал ввести сухой закон в 1914 году. Нет! Царь разрешил его вводить. То есть хотите вводить в Казанской губернии – вводите. Поскольку почва уже была подготовлена выдающимися людьми типа Катанова, Соловьева, Арбузова, нашими губернаторами – Полторацким, Боярским, Стрижевским, которые были почетными членами Казанского общества трезвости, то сухой закон был принят без сопротивления. И первые его годы были такие эффективные, что показал замечательный пример для всего мира.
Так, в Америке в конце 19 — начале 20 века шла острая борьба между сухозаконниками и сторонниками торговли спиртного. И когда в России ввели сухой закон, показавший очень хороший результат, то американские политические деятели посмотрели, как это работает – и это оказалось существенным аргументом в пользу того, чтобы в США тоже был введен сухой закон. Так наш опыт помогал другим странам.
Суть эксперимента была в том, чтобы всех научить культурно пить. Трезвенников как организованную группу ликвидировать, а алкоголиков сделать предметом насмешек и критики. Но эта модель превратилась в свою противоположность. Алкоголики культурно пить не стали. А в те слои общества, которые до революции пили очень мало – женщины, духовенство, дети – эта норма культурного потребления внедрилась, и на ней выросло огромное количество алкогольных бед.
И когда в 1985 году Горбачев ввел сухой закон – хотя это были более скромные ограничительные меры, чем при царе – они уже были восприняты в штыки. Потому что за несколько десятилетий советского эксперимента по культурному питию люди вообще уже не представляли – как они могут жить без спиртного. Люди возмущались: «Я не пью, я не алкоголик, я же немного пью. Почему и это отнимают?» А Горбачев покусился не на нашу многовековую российскую традицию, а на эту советскую традицию культурного пития двух поколений. Антиалкогольная кампания, конечно, резала по живому, была неподготовленная.
Но что не все знают: даже эта неподготовленная, сделанная форсированно, без формирования общественного мнения, даже такая скороспелая кампания Горбачева – и та принесла большую пользу нашей стране. Около миллиона человек не умерли, выросла продолжительность жизни, резко выросла рождаемость, люди реже стали разводиться и совершать преступления».