Даём пример тщательной работы Алексея Толстого над романом о Петре I
«Однажды я застал его вечером за разглядыванием старинной гравюры петровского времени, -продолжает Коган. - Гравюра была прикреплена кнопками к наклонному деревянному пюпитру, стоявшему на письменном столе. На гравюре изображен был Пётр во весь рост.
Алексей Николаевич через лупу напряжённо разглядывал пуговицы кафтана Петра, стараясь выяснить, гладкие они или имеют какое-то тиснение.
- Нельзя понять, - досадовал он, - кажется, что-то есть, а что - не разобрать, орёл ли? А ну-ка взгляните вы, я ведь плохо вижу.
Но и я ничего не мог разобрать. Мне казалось, что на пуговицах нет никаких изображений.
- Ну добро бы мундир был военный, тогда понятны были бы тиснения на пуговицах. А тут ведь не мундир, а кафтан...
Толстой неожиданно впал в несвойственное ему уныние и начал жаловаться, что из-за проклятых пуговиц он совсем потерял образ Петра и дальше не может работать. Однако он тут же вспомнил, что в Эрмитаже имеется сундук с вещами Петра, и решил немедленно ехать в Эрмитаж и дознаться, нет ли в сундуке сходного кафтана Петра. Но ехать нельзя было: на дворе стояла ночь, Толстой совсем расстроился.
На следующий день перед вечером он зашел ко мне и рассказал, что ночью почти не спал, а с утра поехал в Эрмитаж. Заветный сундук принесли в кабинет директора и открыли. Среди вещей Петра там оказался и кафтан того же фасона, что и на гравюре.
- Пуговицы были гладкие, - засмеялся Алексей Николаевич, - за это познание я заплатил бессонной ночью и добрый час чихал от проклятого нафталина. Но зато я снова вижу Петра».
Так работал Толстой над романом о Петре Великом».
Петелин В.В., Судьба художника: жизнь, личность, творчество А.Н. Толстого, М., «Художественная литература», 1982 г., с. 398-399.